Дневник Алёны или Как научиться себе не врать?. Родионова Маргарита
где прямо на улицах росли высокие сосны; заглядывая в магазины и кафе; спустились на пляж, походили по воде, не снимая сандалий. Но наше путешествие закончилось через два часа. Высокий милиционер в красивой форме поинтересовался, где наши родители, а мы ответили, что мы приехали одни. Он доставил нас в отделение милиции, куда примчались заплаканная мама и сердитый отец. Меня заперли в доме. И я долгое время ходила, держась за мамину руку, как прикованная. Ну почему родители такие сердитые и совсем не понимают шуток? Это же интересно! Ничего же страшного не произошло – почему опять мы наказаны? Где в этом взрослом мире справедливость?
Наказания нас не останавливали. Мы просто даже не смотрели так далеко. У нас возникала идея, и мы её воплощали в жизнь. Самое интересное это придумать, вот тут предела нашей фантазии не было! Ведь ни столько важен финал, сколько дорога к нему. И так каждый раз, посовещавшись между собой, придав лицам невинную честность, мы придумывали очередное преступление. Нам всегда казалось, что никто ничего не узнает и наше приключение пройдётнезамеченным. А мы самые хитрые и ловкие.
С такими невинными лицами мы однажды поймали Витьку – мучителя животных в нашем дворе. Витька – толстый и противный мальчишка, играть с ним никто не хотел, потому, что он всегда громче всех ревел и ябедничал. Заманив его в подъезд, мы для начала его поколотили, потом привязали к ногам консервные банки, старые кастрюли и крышки, какие-то железки – всё, что могли найти на помойке. Отпустили и с радостными криками индейцев, вышедших на тропу войны, стали гонять по всему двору, стегая по ногам крапивой. Все ребятишки во дворе пристроились к нашей акции мести, зато взрослые, отловив нас, устроили судилище в воспитательных целях. Поднялась такая буря, что незаметно из этой истории нам выйти не удалось. Мама с отцом запретили нам выходить гулять, долго извинялись перед Витькиной матерью. Но, выслушав наши объяснения, ругали нас вяло, мама то и дело отворачивалась, и голос её срывался. Видимо её саму это смешило, но, тем не менее, нас всё равно наказали. И опять мы не чувствовали за собой вины – мы восстанавливали справедливость, отстаивали права животных. За что? В мире взрослых справедливости нет – сделали мы вывод. У них какие-то рамки, ограничения, «подумай – к чему это могло привести». Уже привело, уже всё случилось. Удачно или нет – произошло так, как произошло. Зато Витька больше не издевался над животными. А пострадали мы ни за что.
Когда мы начали учиться в школе, наши дневники пестрели красными записями: «Дрались с мальчиками», «Разбили стекло», «Плохо вели себя», «Прошу родителей зайти в школу» и ещё много подобных записей, не приносящих радости близким. Не часто, но в школе, а затем в институте мы отвечали друг за друга. Оля хорошо знала и любила биологию, с радостью отвечала за меня, а я отвечала за неё. Некоторые предметы мы так же сдавали в институте. В классе мы вместе сидели только первого сентября, второго нас уже рассадили: меня пересадили в ряд у стенки, а Ольгу у окна.
Однажды на