Босиком по пеплу. Яра Вольцева
была в самом разгаре, преподаватель продолжал говорить, а я никак не могла собраться и записать самые важные моменты. Пальцы дрожали, так что ручку держать в руках было сложно. Встреча с Дамиром оказала на меня более сильное влияние, чем я могла ожидать. Воспоминания не обрушились на меня лавиной, но притупленная годами боль снова дала о себе знать, тревожа застарелые раны.
– Крис, – прошипела мне на ухо Дина, наклонившись и вцепившись пальцами в мой локоть.
– Ай, больно, – отдернула руку, поглаживая чувствительное место, на котором явно останутся синяки.
Бледная кожа, может, и была когда-то мерилом знатности и богатства, чем гордились мои далекие предки и все женщины нашей семьи, но лично мне доставляла неудобства. На ней сразу же проступали синяки, а от излишних солнечных ванн кожа краснела и шелушилась. С завистью посмотрела на смуглянку Дину, которой всё было нипочем.
– Прости, Крис, я забыла, – сразу же раскаялась подруга, выражение ее лица с напряженного перетекло в извиняющееся. – Ты так долго не отзывалась, а мне надо с тобой поговорить.
Ее слова насторожили. Я подобралась, словно перед прыжком, и максимально успокоила свое дыхание. Весь организм застыл в ожидании вопроса, который, как я знала, обязательно последует.
– Вы с Дамиром, – сглотнула она, отвела глаза, скрывая от меня взгляд, – встречались?
Еще до того, как она произнесла последнее слово, у меня скривился рот.
– Нет, – ответила резче, чем хотела, и отвернулась, делая вид, что полностью сосредоточена на учебе.
О моей безответной влюбленности Дина знала, и об издевательствах тоже. Единственное, чего я никогда не говорила ей, так это имени. Даже себе запретила его произносить, и вслух, и мысленно.
– Это он, да? – в проницательности ей не откажешь.
Я не смотрела на нее, но чувствовала на себе ее полный надежды взгляд. Медленно повернула голову и обратила внимание на испарину на ее лбу, мелко дрожащие колени, едва слышимую чечетку, которую она отбивала носками туфель. Я сглотнула чересчур громко, но дыхание у меня осталось выровненным. Мы оба знали, о чем она спрашивает. И оба знали на него ответ, вот только если я заблуждаться не могла, то ее обнадежить была вполне способна.
– Не… Нет, – прикрыла глаза, чтобы скрыть горечь, плескавшуюся на дне. – Не он. Не переживай.
Слишком много раз повторила “не”, но Дина была так поглощена радостью, что не заметила моей заминки перед ответом. Или не хотела замечать. В последнем я не могла признаться даже себе. Даже в душе. Подруг, кроме нее, у меня не было, а дружеское тепло – единственное удерживало меня от одиночества.
– Слава богу, Крис, а то я начала переживать. Так перед Дамиром теперь стыдно, хотя понимаю, что он не узнает о моих сомнениях. Он такой хороший и галантный, так рада, что не придется его бросать, – сразу же она начала щебетать без умолку.
Так и подмывало спросить вслух. А ты бросила бы? Вовремя прикусила кончик языка, чтобы не обижать Дину. Я была в ней уверена, но червячок сомнений грыз