Стратагемы 1-18. Китайское искусство жить и выживать. Том 1. Харро фон Зенгер
традиции, историческим хроникам и художественным произведениям эффективность применения стратагем была очевидной и для широкой публики. Естественно, стратагемы стали секретным национальным достоянием. Прагматичный китайский ум выработал специальную терминологию, используемую в стратагематике[40], классифицировал стратагемы по видам, разработал методику применения той или иной стратагемы в зависимости от конкретной ситуации, создал «сокровенную книгу о военном искусстве» – «Трактат о 36 стратагемах»[41]. Но все это должно было тщательно скрываться от иностранцев. Одним из способов предотвращения утечки сведений о стратагемах был существовавший в императорском Китае запрет на вывоз из страны книг. Разумеется, никто из имперских чиновников не посмел бы ввести иностранца в секретный арсенал стратагем.
Сами же иностранцы, даже после знакомства с трактатом Сунь-цзы и применения его в военных академиях в качестве учебного пособия, не подозревали о широте использования в Китае стратагем на всех уровнях. Тем более они не учитывали, что стратагемность стала важной чертой национальной психологии. Этим объясняется длительное «молчание» мировой синологии по этой проблеме. Попытки же специалистов смежных дисциплин сориентироваться в древних традициях Востока привели их к заключению, что «самые ранние сценарные психоаналитики были в Древней Индии. Они строили свои предсказания в основном на астрологических идеях. Об этом любопытно говорится в «Памчатантре»[42]. Добавим к этому, что и политическая наука Древней Индии создала и рекомендовала правителям использовать огромное число хитроумных планов[43].
Сегодня стратагематика – учение о стратагемах – во всем мире переживает второе рождение. Но при этом «если страны Дальневосточного региона последние три десятилетия переживают настоящий «стратагемный бум», – с горечью пишет крупный специалист по китайским стратагемам Т. Г. Завьялова, – то в России отголоски этого явления можно назвать, скорее, «стратагемным ажиотажем», в горячке переживания которого научная новизна и актуальность зачастую подменяются веяниями моды. Два, на первый взгляд, разных процесса, тем не менее, имеют сходные, хотя и обусловленные разными причинами черты. Самый распространенный тип произведений – те, в которых в качестве базового источника фигурирует трактат «36 стратагем». Как правило, в рамках этого подхода издается литература скорее практически-популяризаторского, нежели исследовательского толка. Основное ее отличие – подбор самых разнообразных иллюстраций к списку из 36 стратагем, иногда дополненному или слегка модифицированному. Тем не менее, этот подход популярен не только в КНР и на Тайване, но также в Японии и Южной Корее. По этому образцу издаются сборники стратагем в России и на Западе. Второй подход большей частью реализуется в КНР при создании словарей стратагем различного толка. Количество стратагем, представленных в подобных изданиях, гораздо больше 36 (иногда счет идет на сотни или тысячи),
Подробнее см.: Завьялова Т. Г. Формирование терминологических средств стратагематики в китайской культуре//Восток-Запад. Историко-литературный альманах 2003–2004. Под. ред. ак. В. С. Мясникова. М., «Восточная литература», 2005. С. 255–274.
Духовная культура Китая. Историческая мысль. Политическая и правовая культура. М., «Восточная литература», 2009. С. 596–597.
Берн Э. Указ. соч., с. 193.
См.: Бонгард-Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация. История, религия, философия, эпос, литература, наука, встреча культур. М., 2000. С. 369–383.