Русалка. Наталья Есина
оронежа, где у него остались школа, друзья, тренировки, а Саньке та жизнь уже казалась сном, словно и не с ним всё происходило.
Он отчётливо помнил день, когда отец привёл его в школу по прыжкам в воду. Сентябрь в тот год выдался тёплым. Санька всё лето просидел с ангиной. Ох и прицепилась же она тогда к нему, как назойливая муха! Мальчишки во дворе во всю в футбол гоняли, а он сидел у окна с шерстяным шарфом на шее, с противным привкусом люголя во рту и завидовал беззаботной беготне. И своё семилетие проболел, – никаких гостей! – и в первый класс пришёл только в конце месяца, когда дети уже сдружились, попривыкли к учителю, к школе; а он весь день сидел и думал: «Поскорей бы домой».
Вечером отец вернулся с лекций, потрепал Саньку по плечу и спросил, как школа, а Санька выпалил, что больше туда не пойдёт. Лучше опять заболеет. Тут уж мама возмутилась, что у неё выпускной одиннадцатый класс, и сидеть на больничном некогда, а папа весело гаркнул, что пора его, Саньку, мужиком делать.
На следующий день Санька робко поглядывал из-за папиной спины на тренера, принюхивался к запаху хлорки и глазел на ребятню, с восторженными воплям прыгавшую в воду по свистку.
***
Семь лет пролетели незаметно. Болеть Санька перестал. Вымахал в подростка с развитыми плечами и густой светло-русой шевелюрой. Тренер – Зинаида Николаевна, стала второй мамой. С ней Санька делился проблемами, радостями. И, конечно же, – своей мечтой. А была она у него одна, но самая что ни на есть заветная: стать олимпийским чемпионом по прыжкам в воду с десятиметровой вышки. Эта мечта грела Саньку, когда вместо тусовок с друзьями он отрабатывал сложные винты, вход в воду или наскок. Она не дала ему сорваться, когда погиб отец, защищая от хулиганов женщину в городском парке.
В этом году Санька заканчивал восьмой класс и усиленно тренировался, готовясь к предолимпийскому отбору в команду юниоров.
Всё рухнуло в одночасье: маме поставили диагноз «саркома легких». Квартиру пришлось срочно продать, – предстояла сложная операция. Жить переехали в Москву к двоюродной сестре отца, тётке Полине. Она работала сутки-трое метеорологом в аэропорту, а муж – тоже метеоролог, улетел в командировку на север. Детей у них не было, и Саньку тётка Полина любила как сына.
Как-то ранним утром он встал и крадучись пробрался на кухню. Дверь в гостиной была приоткрыта.
– У Саши большое будущее в спорте, – мама говорила очень тихо, – ты уж позаботься о нём, Полечка, когда меня…
– Вот ещё! – перебила тётка, – скажите пожалуйста, что это ты себя раньше времени хоронишь?!
– Чувствую, не перенесу я операцию.
Мамины слова заставили Саньку сжаться в комок.
– А ну-ка, хватит! – запротестовала тётка. – На правах метеоролога отменяю полёт плохих мыслей! Поняла!? Настройся на хороший исход, и тогда обязательно поправишься. И мы…
Санька не дослушал. Он вернулся в свою комнату, зарылся в подушку и затрясся в бессильном плаче без слёз. Его буквально раздирало на части от смеси жалости и злости на мать. Как она могла заболеть, когда у него на носу такие важные соревнования, когда среди судей будет сам Дмитрий Саутин – его кумир, его бог?! Санька так стремился к этому первенству! В лепёшку расшибался на тренировках. Даже в мыслях постоянно отрабатывал элементы прыжков. Сколько сил в него вложила Зинаида Николаевна! А что теперь? Прощай спорт, прощай мечта? Из-за какого-то там дурацкого рака! И слово-то противное: клешнями выдирает у Саньки его надежду…
***
Он проснулся раньше обычного. Мартовское солнце светило в глаза, приглашая вместе с голубым небом и пронзительно свежим воздухом порадоваться приходу весны. Воробьи оголтело щебетали. Крыши домов громко плакали прощальными снеговыми слезами.
Санька встал, подкрался на цыпочках к маминой комнате, приоткрыл дверь и вгляделся: «Дышит, не дышит?» Словно угадав его присутствие, мама открыла глаза:
– Входи, входи, сынок. Садись вот сюда, на стул. Поближе ко мне.
Санька примостился у изголовья.
– У тебя сегодня первый школьный день, – мама слабо сжала руку сына. – Волнуешься?
Санька досадливо поморщился:
– Не хочу я в эту школу ходить, я в свою хочу! И тренировок вон уже сколько пропустил.
Мама тяжело вздохнула, и на её лице промелькнула тень.
– Я всё понимаю, сынок. Прости, что так подвела тебя.
Саньке стало больно и стыдно одновременно:
– Да ладно, привыкну. Может, там ребята нормальные попадутся. Обратно ж всё равно сейчас нельзя.
– Потерпи, милый, всё наладится, – мамино лицо осветила мягкая улыбка: – А вдруг в новой школе тебя родной человек ждёт?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно