Странные люди, странные места. Володя Злобин
все его деньги, документы, все рисунки и блокноты, краски и маркеры, планшеты, стилусы и зарядку. Сам Марек вышел из ванной спустя несколько секунд с развязанным шнурком на штанах и в футболке наизнанку. Рассеянно оглядел меня.
– Я опять что-то забыл?
– Срочно уходим. – Я накинула ему на плечи куртку и завязала узел на штанах. – Обувайся, нас ждет такси.
– Тэм, ты голову разбила?..
– Не важно, одевайся!
Я крикнула на Марека в первый и в последний раз. В его удивленных, замутненных глазах виднелось отражение моего лица, перекошенного не то от злости, не то от ужаса. Я стиснула Марека в объятиях.
– Прости, ладно? Нужно бежать из города – я нарушила Устав, и меня хотят наказать. Я тебя не брошу, мы уедем, и все будет хорошо.
– Но я не хочу… – Марек скуксился и взял меня за руки.
– Я знаю, но так надо. Не бойся, я с тобой.
Мы не успели сделать и трех шагов, как в квартиру ворвался Дерон, большой босс и еще два сновидельца. Кто-то крикнул, чтобы я отошла от Марека. Его было слышно словно издалека, сквозь отдававшееся в ушах сердцебиение. Помню, как укусила за руку сновидельца, державшего меня, и пнула другого. Помню большого босса; его рот открывался и закрывался, глаза смотрели со злобой. Он занес кулак, но Дерон его остановил. А я в это время стояла перед Мареком, раскинув руки.
– Тэм, люди не должны знать о сновидельцах, – с жалостью сказал Дерон, – ему, скорее всего, сотрут память.
– Не трогайте его, он ни в чем не виноват!
Я не соображала, что говорю. Дерон, большой босс, квартира Марека – все поплыло перед глазами, слилось и задрожало.
– Все хорошо. – Марек положил руки мне на плечи и сжал их. – Я и сам с этим справлюсь.
– Что ты несешь?! – Я повернулась к нему. Онемела от его улыбки. Он смотрел тем же взглядом, с каким впервые срисовывал с меня главного героя комикса.
– Тэм, я тебя так люблю! Все хорошее в моей жизни случилось благодаря тебе!
Он захохотал, обнял меня и оторвал от пола. Я вдруг судорожно вдохнула и завыла, слезы переполнили глаза, футболка Марека мгновенно промокла. Он похлопал меня по спине.
– Я догадывался, что сны не мои. Не надо больше, хорошо? Нарушаешь не ты, а мы. Я тоже вор.
– Нет, ты ни при чем!
– Я так устал, Тэм. – Марек прижался щекой к моей макушке. – Все бесполезно. Мне не становится лучше.
– А рисование…
– Прости. Я два года не рисую. Руки не слушаются.
Я посмотрела на него. Он выглядел так, словно преодолел тысячу километров пешком. Марек вытер мое лицо шершавыми ладонями и снова улыбнулся.
– Тогда… тогда будем играть в шашки. Или я научу тебя разгадывать судоку…
– Не надо. Давай сделаем по-другому.
Его предложение устроило всех, кроме меня. Марек сказал, что будет грустить и горько плакать в пустой однокомнатке, и только поэтому я согласилась. Вместо наказания меня понизили до курьера.
Марек живет в Краковском доме для престарелых,