Империя. Наложница. Алиса Вишня
опустив голову. Петь для этих я не собиралась.
– Вот! – воскликнула толстушка – Совсем бесполезный! Но, по праву наш! Грец его нашел, и пленил!
– Это так! – кивнула Ирилия – Можете оставить, но, пока не клеймите! Дождемся Главу, пусть он решает! Только,– добавила она, поморщившись – пусть помоется. И одежду другую дайте!
– Да, жена Главы!– почти хором ответили муж с женой, кланяясь. Илирия удалилась, толстушка негромко сказала:
– Еще чего! Воду на него тратить! Завтра в озере помоется!
И повернулась к мужу:
– Пойдем в шатер, муж мой! Трапеза ждет!
Смотрела она, при этом, на Олива.
И мы двинулись между домишками, которые, при ближайшем рассмотрении, оказались из глины, смешанной с мелкими камнями, и, почему-то, именовались шатрами.
У пастуха и его жены был только один раб – Олив. Поэтому, супруги так в меня вцепились. Жил Олив к хижине, слепленной кое-как, из той же глины – сам сделал, и сделал неумело. На земляном полу лежал ворох сухой травы, на которой раб спал, вот и вся мебель. Эта избенка притулилась к сараюшке, где хранились дрова, одна из самых больших ценностей степи – их покупали у племен, живущих в предгорьях, в лесу. И Олив должен был по ночам не столько спать, сколько охранять эти ценности. Теперь он, с радостью, перепоручил это мне.
Но, величайшей ценностью степи были лошади, в чем мне предстояло убедиться, буквально, на своей шкуре.
А пока я спросила у Олива – покормят ли нас? И он ответил – как только пастух поест,напьется вина, и уснет, хозяйка принесет еды.
И, вскоре Кама прибыла, неся на куске шкуры кучу яств – и суп, и лепешки, и сыр. И вино. Все это она поставила перед Оливом, мне же вручила глиняную миску с похлебкой, кусок лепешки, и кусок жареного мяса.
– Иди отсюда, Вонючка! – сказала она при этом – На улице поешь!
Я вышла, села, прислонившись спиной к хижине, и съела все, что мне дали.
И пол ночи провела у хижины, слушая страстные вздохи и стоны Олива и Камы. Я старалась их не замечать, и мечтала поскорее оказаться в озере, в его теплой, почти горячей от солнца, воде, и, наконец, помыться.
Когда хозяйка ушла,раб позвал меня, отдал остатки вина, и предложить спать рядом с ним – так теплее. Я прислонилась к спине Олива спиной, и уснула.
И, почти сразу нас растолкала Кама – меня, так даже, попинала.
Оказывается, уже утро, и нужно ехать за водой. И мы отправились на озеро, находящееся недалеко от деревни.
Усевшись втроем на повозку, заполненную пустыми бурдюками, и запряженную лошадью, двинулись в путь. Всю дорогу раб и хозяйка ворковали, а подъехав к озеру, велели мне носить воду, и отошли от повозки, видимо, довольно далеко – я их не видела и не слышала.
Вода оказалась холодной – остыла за ночь, и приятного купания не получилось. Кроме того, лошадь постоянно пыталась подойти к кустам, отдаляясь от озера вместе с повозкой – там трава была более зеленая и сочная. Опасаясь, что конь уйдет слишком далеко, за что мне достанется от хозяйки, его выпрягла, отвела к кустам, к ним и привязала, а затем, залезла в озеро. Было холодно, но терпимо, да и мыться надо