До кладбища и обратно. Никто Истинин
и он непременно заберет тебя, нарушив все те замысловатые и увлекательные игры, которые сможет придумать любой взрослый разум.
В карцере короче меня крыло не по-детски и когда я из него вышел мне потребовалось несколько дней чтобы просто снова стать нормальным человеком. Ну как нормальным? Таким какой есть. Через пару дней у входа в школу меня уже ждала черная машина. Мне сообщили, что лежащий в больнице Директор снова собрал «пиджаков» по поводу меня и что-то там придумал. Тогда же мне сообщили, что в той аварии погибла Елена Алексеевна. Что я почувствовал? Да ничего особенного. Мне она никогда особо не нравилась. Меня решили отправить в другое место. Более строгое и закрытое. Идти я, конечно, никуда не хотел и просто лег на пол, притворившись пластиковой куклой. Меня взяли под руки и волоком потащили к машине.
19 лет. Очередное лето. Хотя это название уже давно стало условным, просто период, временной отрезок. Одинаково душное время. Уже вечер, темно. На стекле отражение моего лица, на котором проносятся машины, сверкают фонари. Уже полчаса я сижу в кресле на общей кухне с выключенным светом. Я, пожалуй, потерял счет времени сколько я тут. Только цветные огоньки от сетевого фильтра, кнопки чайника и зарядного устройства слепят бликами мои глаза. Освещенная взлетная полоса кухонного порта для путешествий во времени вот единственное что выводит меня от того, чтобы окончательно не провалиться в сон. Легкое облачко тумана, созданное большой чашкой остывающего чая. Режим ожидания. Через следующие полчаса белая светящаяся точка на кнопке чайника превращается в мощное свечение фонаря. Я выглядываю с крыши, туда, где под уличным фонарём блестит снег. Вдали темнеет крупная вывеска, поблекшая от времени, на ней написано «Все дороги ведут сюда». Глухо проезжают машины за колючим забором. В центре двора застывший фонтан, а через забор обшитое пластиком здание. Где-то сверху темное небо и звезды. Они пока здесь, и никто их от нас не спрячет. А еще над высокими домами красные лампочки горят, чтобы пилоты самолетов видели, как им лететь, огибая дома, ну или как-то так. Мне все это хорошо. Черт знает сколько я торчу в этих стенах. Теперь то я отчетливо понимаю, что убежать никуда нельзя и от стен одного инкубатора ты непременно приходит к другому.
Я понял, что с определённого момента люди видят сон, в котором они исчезают из привычной им жизни и оказываются в длинном-длинном и высоком здании на побережье. Они находятся в маленьких комнатах с окнами во всю стену, из которых виден светлый берег. Всё, что есть там, это чувство пространства и ничего более. в прямом смысле. Потому, что никто не может выйти из этой комнаты. Люди видят краем глаза другие окна, другие лица и они кажутся бесконечно далёкими, замыленными, мало чем интересующимися. в особенности тем, как и зачем они оказались в этом отеле. Так проходит очень много времени. ты смотришь через окно на круги по воде и думаешь,