Восхождение в бездну. Сергей Николаевич Адушев
даже так, – Стригой откинул голову мёртвого эльфа и выпрямился. – Славная смерть, что принята в бою.
– Славная? – Люциан возмутился и подошёл к юнцу. – Да о твоей смерти никто бы не узнал, а если бы и узнал, то всего лишь пожалели бы очередного бедолагу, что в лесу бесцельно слёг, – он вдруг на миг опешил, ведь в своих словах услышал отца.
– Люциан, ты чего? – Табрис заметил его помутнение и окрикнул друга, тот слегка усмехнулся мимолётному просветлению и вновь пошёл бить мёртвых эльфов.
Ноги вязнут в гниющем болоте, что вытекает из обезглавленных мертвецов, от каждого удара под ногами их тел становится только больше. Люциан не пробивает себе дорогу из окружения, он истребляет их. Табрис также, срубая головы, зачищает всё вокруг, чтобы не пропустить никого. Они бьют так, чтобы наверняка, чтобы не поднялся никто, да и без головы не поднимется. Стригой то и дело глядит на этих двоих, восхищаясь силой людей. Пусть враг не сопротивляется, но какие удары у этих двоих – точные и сильные. Они бьют и не устают вовсе, уже сотня легла этих гниющих эльфов, а они будто только начали бить.
Вдруг где-то в стороне один мертвец выронил оружие сам по себе и продолжил стоять, но это привлекло внимание всех. Шумно оно рухнуло на землю, но сам мертвец будто продолжал смотреть в пустоту. Следом выронил оружие ещё один и сразу ещё, как волна пошло внезапное разоружение мертвецов.
– Они сдаются? – Табрис отступил от фронта бойни.
– Сомневаюсь, друг мой, – Люциан устремил взгляд за мёртвую изгородь. Своим синим светом глаз там он заметил подозрительную тень, что, как облако, неосязаемо, но из неё чувствуется чужой взгляд в ответ. – Там кто-то есть. – Он вытянул пернач и указал сквозь стену мертвецов, что безоружно теперь перегородили путь.
– Я никого не вижу, Люциан, – Табрис всмотрелся в лес – и ничего, там ему видны только сухие деревья с мертвецами.
– Достаточно того, что его вижу я, – Люциан направился напролом к этой тени, но мертвецы тут же разом посмотрели на него, и тот остановился. – Он тоже видит нас…
– Зачем они тогда бросили оружие? – Табрис расслабленно вскинул руками, будто обиделся на них.
– Не знаю, зачем, но знаю, что нам нужно добраться до него, – Люциан сжал рукоять с хрустом кожаной оплётки. – Правда теперь это будет гораздо сложнее…
– То есть, всё это время они позволяли истреблять себя, а теперь, когда их осталось половина, они решили дать отпор?
– Почти, – усмехнулся Люциан, а в глазах напряжение. – Думаю, это был отвлекающий момент перед основным ударом, – он оглянулся на Табриса и следом на юного орка. – Временить нельзя, туман возвращается…
– Чувствую, – Стригой прорычал позади. – Среди всей этой вони мертвечины влажность в воздухе, чувствую, растёт…
– А чувствуешь ли ты, кто там за нами наблюдает? – Люциан ещё раз махнул оружием в глубь леса.
– Нет, – потирая нос, ответил тот. – Трупная вонь все запахи перебивает…
– Ты