Правила обманутой жены. Евгения Халь
слезы и желание закричать и затопать ногами.
– Ты же знаешь, Дима, что ему сложно, – спокойно начала я.
Видит бог, чего мне стоило это спокойствие. Как говорит в таких случаях Соломоновна: «Если бы кто-то сейчас лизнул мое сердце, он бы сошёл с ума!»
– Лечение еще не окончено. Вместо того, чтобы доводить ребенка до приступов, лучше давай его снова отвезём в Израиль. Ему там помогли! Ты же помнишь, что он вернулся другим.
– Это мне помогли карман облегчить, – фыркнул Дима. – Че за бред? Лошадки, дельфины, он что девка? Они же ясно сказали, что боли похожи на фантомные, то есть ненастоящие. Вот я его и лечу. Думаешь, я просто так пытаюсь его на рыбалку вытащить? Какая разница: израильские дельфины или наша родная русская рыба? Одна и та же хрень, только без дикого бабла.
Невероятно тяжелый человек! Если сам себе что-то вобьет в голову, то хоть умри, но он не отступит. Как ему объяснить, что фантомные боли –это чистая психосоматика? И что знаменитая израильская методика лечения психосоматики на дельфиньих и лошадиных фермах действительно всем помогает? И что душевную травму невозможно вылечить его жёсткими методами воспитания?
– Дело ведь не в том: русская это рыба или израильский дельфин. Дело в том, что Сережу учат не бояться контактов с окружающим миром. Его там учат примирению с самим собой. Поиску себя, больного человека, в этом мире. Пойми же, Дима!
Он только саркастически хмыкнул.
– Тебе что на сына денег жалко? – не выдержала я и сразу осознала свою ошибку.
Но было уже поздно.
– Мне жалко, что ты за такие бабки из него гондураса делаешь, – Дима вскочил с кровати. – Это он с жиру бесится. Если бы ему нужно было, как мне, с четырнадцати лет себе на жратву зарабатывать, у него не было бы времени на всю эту психологическую фигню. Я из-за него в Москву переехал. Пахал, как проклятый, чтобы его лечить. Мог бы еще три бизнеса открыть, если бы не его лечение. На ноги его поднял. Он же трудом ходил на двух костылях. Ты не помнишь этого? Весь скрюченный был, как Баба-Яга. А теперь нормально ходит. Я бы еще столько же отдал, только бы он стал нормальным. Я бы себе жилы вырвал, только бы у меня был сын такой, как я. Мужик! Хромой, косой – по фигу! Но чтобы боец по натуре. И я бы тогда кадык вырвал любому, кто на него осмелился бы пасть открыть.
А он бы стал мужиком, если бы не ты! И теперь нужно башку ему лечить. По-мужски, а не по-бабски. Характер нужно закалять!
– Ты ничего в этом не понимаешь, Дима! Ты не умеешь лечить психосоматику. И рыбалка твоя, и мужское воспитание не помогут.
Дима подошёл ко мне, схватил за плечи, встряхнул и прошипел:
– Это ты не умеешь ни сына растить, ни мужа ублажать. Это из-за тебя он такой. Забыла, что сделала? И ты еще меня попрекаешь? Надюха, ты чего такая дерзкая стала, а? Ты даже уберечь его не смогла. Бестолочь! Как же меня достало это все! Эта безнадега! Эти твои вечные сопли! Он же почти вылечился. А ты снова все испортила. Тема у тебя такая по жизни: все обгадить! – он швырнул меня на кровать.
Я закрыла лицо руками и заплакала.
– Ну