Не трогай! Это на Новый год. Анастасия Градцева
глупостями пусть занимаются те, кто хочет вместо карьеры сесть дома, рожать детей и варить борщи таким, как Белов! И пусть он хоть сто раз красивый и синеглазый, но придурком от этого быть не перестает!»
Прежде чем зайти в аудиторию, я сняла очки и быстро вытерла глаза рукавом. На бежевой рубашке осталось мокрое пятнышко, но это ровным счетом ничего не значило. А вот Белову я теперь даже слова не скажу. Пусть сам из своих долгов выгребает, придурок.
***
– Ах какая красота! – прищелкнула языком Ксюха, председатель студсовета, когда я покрутилась перед ней в костюме Снегурочки. – Как будто на тебя шили! А очки сможешь на линзы заменить? А то дети не поверят, что ты новогодняя волшебница. У волшебников не бывает близорукости.
– Очень даже бывает, – возразила я. – Например, Гарри Поттер.
– Хм, – задумалась Ксюха, – И правда. Но слушай, ты ж не Гарри Поттера играть будешь, а Снегурочку! А ей очки вообще никуда не уперлись. Так что там с линзами? Есть у тебя?
– У меня не такой большой минус на самом деле, – неохотно призналась я. – Могу и без очков ходить, если очень нужно.
– Нужно, – категорически заявила Ксюха. – Так, а где Шмаков шляется? Сказала же четко: репетиция в четыре! А уже половина пятого, между прочим.
– Может, он решил не торопиться, – предположила я. – Ведь костюм ему мерить не надо, он же и в прошлом году в нем был.
– Да, но текст еще не репетировали, – не сдавалась Ксюха. – Вот получит он у меня люлей!
И тут, как по заказу, открылась дверь и торжественно вошел Юрка Шмаков, студент четвертого курса, который каждый год играл у нас Деда Мороза. Снегурочки менялись, а его Ксюха никуда не отпускала, потому что найти еще одного мальчика ростом под два метра, с красивым басом и готовностью бесплатно развлекать детей было из области фантастики.
Шмаков вплыл в комнату в накинутом на плечи пуховике и гнусаво продекламировал:
– Я – веселый Дед Мороз, гость ваш новогодний!
Я рассмеялась, а вот опытная Ксюха помрачнела.
– От меня не прячьте нос, добрый я сегодня! – весело продолжал Шмаков.
– Нос, говоришь, не прятать? А что ж ты сам, дедушка Мороз, руку от нас прячешь, а? – ласково спросила Ксюха. А потом рявкнула командным голосом: – Куртку быстро снял! Ну!
Шмаков приуныл и молча сбросил с плеч необъятный пуховик.
– Черт, – тоскливо сказала Ксюха, глядя на его загипсованную правую руку, висящую на перевязи. – Это что такое, дедушка, а? С саней неудачно упал? Олени понесли?
– Олени у Санта-Клауса, – буркнул Шмаков.
– Если бы. По-моему, все олени собрались в нашем корпусе. И ты, блин, главный из них. Что с рукой, спрашиваю?
– На баскетболе упал вчера. Перелом со смещением, – сообщил Шмаков и заискивающе посмотрел на нашего председателя. – Ксющ, да что ты нервничаешь? Думаешь, не смогу с гипсом в костюм влезть?
– Не думаю, а уверена, – отрезала она. – Да даже если бы и смог, как ты это себе представляешь? На праздник придет Дед Мороз, у которого одна рука все время