Феномен. Владимир Поселягин
выжили и смогли уйти в лес, а я, отъ ехав километра на два, как раз в сторону поста, убрал танкетку в хранилище и побежал прочь от дороги, вглубь леса. Сейчас, после бойни у озера, сюда всех подтянут и ловить меня будут серьёзно. Валить надо. Так, делая круг, я как раз возвращался к озеру. Мне был нужен язык, вот и поищу его там, среди беглецов.
А у озера уже было изрядно народу в немецкой форме, набежали на стрельбу. И что меня особенно напрягло, некоторые были в камуфляжных куртках с кепи – в общем, СС, ягд-команда, по повадкам видно. Меня всего два с половиной часа не было, а сколько народу набежало. Занимались ранеными, тушили часть техники – в общем, суета стояла. Следопыты ягд-команды ушли по следам, остальные егеря двинулись за ними, и я вздохнул с облегчением.
Что я сделал? Переоделся под немецкого солдата, карабин за спину, мокрую самодельную повязку на лицо: многие так от дыма спасались, не использовали противогазы. Ну и стал бегать по берегу, собирать трофеи. Жаль, не так много их было, но зато попадался жутчайший дефицит. Правда, меня пару раз окликали, привлекая к переносу раненых и трупов, сбору имущества или тушению техники, но это не помешало мне выполнить задуманное.
Первым трофеем стал мяч. Обычный такой, кожаный, явно футбольный, хорошо накачанный мяч. Поди найди такой, а тут – вот он, к камышам ветерком прибило. Ивовой веткой я подтянул его к берегу и незаметно убрал в хранилище. Потом двинулся к месту, где видел рыбака с бамбуковыми удилищами. Тому, видимо, крики игроков в озере ничуть не мешали спокойно рыбачить.
Удочки были тут, ничуть не пострадали, три штуки на рогатках, все бамбуковые. Причём, вытаскивая их и пока не сматывая, а прямо так убирая в хранилище, я обнаружил на крючках двух рыбёшек, мелких карасиков. Тут же стоял ящик, на котором сидел немец. В нём я нашёл запасы снастей, донок, лесок, крючков, да всего для рыбалки. Целое богатство. Тоже прибрал.
А немец был явно большим любителем рыбалки. Рыбачил он с комфортом: рядом расположились большой зонтик от солнца и раскладной столик, на котором стояли стакан, пепельница и термос с какао. Всё это я тоже незаметно прибрал. С царящей вокруг неразберихой на меня особо не обращали внимания. Жаль, у него спиннинга нет. Или есть? Скорее всего, сгорел в машине.
Когда я на носилках переносил очередной труп к машине, куда их грузили, чтобы, как я слышал, отвезти в Новгород для похорон, я приметил в открытом багажнике соседнего дымившегося авто знакомый ящик. Никак советская тушёнка? Видимо, трофей. Правда, ящик был прострелен, но меня это не испугало, и, пробегая мимо, я одним касанием прибрал его. В том же багажнике забрал и два ранца. Жаль, патефон был разбит пулей, зато запас пластинок ушёл в хранилище. А потом у палаток я приметил новенький аккордеон, пусть без чехла, но целый, и забрал и его тоже.
В стороне несколько солдат готовились к обеду: расстелили брезент, провизию укладывали. Я нагло подошёл и забрал шесть буханок белого хлеба, явно сегодняшнего. А в ответ на их злое возмущение нагло ответил, что лейтенант