Только между нами. Алайна Салах
зарываешься, Матвей, – льдом приколачивает меня к полу.
– Я всю жизнь это слышу.
– Не пытайся обращаться со мной, как с одной из своих сверстниц, которые пищат от твоей упёртой развязности, – упрямо продолжает она, испепеляя меня взглядом. – У женщин моего возраста это не вызывает ничего, кроме раздражения. Мы с тобой не на свидании из Тиндера, где тебе за пять минут нужно наговорить столько, чтобы через час непременно залезть ко мне в трусы на заднем сиденье своей машины.
Я ею любуюсь. Несмотря на всю ядовитую холодность тона, в её глазах полыхает самый настоящий пожар.
– У меня нет машины. Есть только съёмная квартира. Здесь, неподалёку.
– Идиот, – зло цедит она, резко поднимаясь из кресла.
«Сучка», – раздражённо думаю я, глядя, как её спина, обтянутая полупрозрачной бежевой рубашкой, скрывается в зазоре двери. Опускаю глаза себе на брюки и поправляю оттопыренную ширинку. Всё-таки зря она упомянула свои трусы.
7
– Зайди ко мне, Стелла, – голос мужа звучит отстранённо, без малейшего намёка на то, что нас связывает что-то ещё, помимо работы.
Пожалуй, это нормально для полноценного трудового процесса, – субординация и прочее – но такое отношение отчего-то ранит. Можно сказать то же самое, но другим тоном. Это всё-таки мой первый рабочий день после перерыва. Хотя о чём я? Роман хочет видеть меня дома и, конечно, не будет пытаться облегчить мне задачу вливания.
Сворачиваю рабочую программу и встаю. Мне нужно помнить, что я здесь ради себя и напоминания о собственной значимости. Если бы я пошла работать в стороннюю компанию, едва ли мне приходилось бы ждать особого отношения.
При виде меня Ирина встаёт из-за стойки и застывает с приклеенной к губам улыбкой.
– Роман Анатольевич у себя, Стелла Андреевна.
– Я знаю. Спасибо.
Приятно, что хотя бы кто-то в этом офисе всё ещё воспринимает меня серьёзно.
Постучавшись для соблюдения формальности, захожу в кабинет мужа. Роман сидит в своём кресле и, что совсем неудивительно, разговаривает по телефону. Завидев меня, делает скупой жест рукой, предлагая проходить. Как будто я собиралась топтаться на пороге.
Присаживаюсь в кресло и, краем уха слушая о новом строительстве в Перми, разглядываю мужа. Посеребрённые сединой виски, гладко выбритый упрямый подбородок, несколько грубых морщин на лбу и глаза цвета промёрзшего асфальта. Раньше мне нравилось называть их стальными, но сейчас этот эпитет почему-то не ложится.
Помню, когда я впервые его увидела, Рома показался мне самым красивым мужчиной на свете. Он подошёл ко мне на корпоративном банкете – высоченный, в идеально сидящем костюме. Предложил попробовать какой-то эксклюзивный шотландский виски, произведённый в количестве десяти бутылок. Я им потом долго кашляла, так что Роме пришлось срочно раздобыть воды.
В этому году мужу исполняется сорок пять. Моложе своих лет он не выглядит – выглядит даже немного старше, несмотря на полное отсутствие