Чай для призрака. Дарья Гущина
шейный платок. – С теми, кого режут в трущобах, и без меня справятся. А мы с вами займёмся нормальным делом. Доброго дня, матушка.
– Доброго, – поклонился приезжий сыскник.
Когда мужчины покинули крохотную «ужинную», где проходило совещание, матушка Шанэ спрятала обратно в карман мешочек с песком, села за неубранный стол и крепко призадумалась.
Ищеек отправлять поздно – туманом рек давным-давно все следы смыло как с тел, так и с (возможно) потерянных убийцей предметов. Разведчиков – тоже, до следующей казни (если, конечно, колдун не угомонился) слишком много времени, осень-то только началась. И просто песок разведчик не учует, а колдовать на каждом шагу неизвестный вряд ли будет. Как и помощниками светить. Да и молоды они слишком – новые чужие помощники-то. Чтобы создать материальную, сильную и полезную форму, помощнику не один год требуется.
Время есть… но немного. Остаётся… Чудья? Таинственная колдунья из семиреченских трущоб? Почему бы и нет? У зятя сохранились подходы и к местным злачным местам, и к Чудье. А она может найти кого угодно и где угодно, если верно составить вопрос и хорошо заплатить. И не упоминать сыскников.
Значит, колдовство на колдовство. И всё честно.
– Добрый день, сынок, – ласково улыбнулась матушка Шанэ.
Ньён поспешно вынырнул из сундука, подскочил и натянуто улыбнулся:
– Здрассьте, ма.
Знакомство Айл, третьей дочки матушки, с будущим мужем было простым, но запоминающимся – Ньён караулил её в подворотне, чтобы ограбить. Айлэ работала с душами тех, кто умер во сне, но силы пока имела мало, поэтому частенько бродила по ночному городу с золотым огоньком для заблудших и парой помощников для охраны. А молодой вор, конечно, тоже работал и знать не знал ни о каких помощниках. И тем более не предполагал, что обычная ночная вылазка закончится тем, что его уронит и прижмёт к мостовой нечто невидимое, тяжёлое, рычащее и слюнявое.
– Ты! – Айлэ присела рядом с Ньёном, посмотрела на него внимательно и решительно сказала: – Ты будешь моим мужем. И не спорь. Не то не отпущу.
– Что, прямо сейчас в храм?.. – съязвил он испуганно.
– Конечно, – улыбнулась Айлэ. – А завтра ты завяжешь со своим ремеслом и познакомишься с моей мамой. Если понадобятся деньги, чтобы откупиться от своих, то мы дадим. Сколько нужно.
Когда позже матушка поинтересовалась, что дочка нашла в этом тощем светловолосом пареньке, она ответила просто и веско:
– Он не испугался.
Хотя на самом деле Ньён ещё как испугался. И до сих пор до дрожи боялся и призраков, и особенно матушку Шанэ. Выросший в трущобах, на бедных островах и среди бедняков, он рано научился разбираться в людях и чуял тех, кто с двойным дном. И матушку Шанэ считал из таких – добрая, улыбчивая, но опаснее неё он мало кого встречал.
И сейчас она явно не поболтать пришла.
– Вы по делу, ма? – осторожно спросил Ньён, закрывая сундук и присаживаясь на крышку.
Завязав