Давай останемся никем. Элла Александровна Савицкая
понять, как бы я себя вела и осознаю, что не смогла бы бросить маму ни за что на свете. Я люблю ее, даже когда она бывает слишком навязчива или заставляет делать то, что мне не нравится.
Наверное, это все так.
– Понимаю, – утвердительно киваю и снова смотрю на него. На этот раз уже совсем иначе, не так как раньше, – Спасибо тебе, Скайлер.
Он скашивает на меня взгляд.
– За качели?
– Вообще я имела в виду за то, что спас Эйдана. Но и за качели тоже.
Он молчит. Несколько мгновений смотрит на меня, а потом разворачивается.
Я оборачиваюсь, наблюдая за тем, как он относит вещи наверх, а потом спустя несколько минут спускается переодетый в вероятно, новые джинсы и кофту, и уходит.
А вечером, после того как укладываю спать Эйдана, я нахожу на своей кровати сто евро.
Надо было бы разозлиться, но вместо этого в груди какая-то дыра образуется. Неприятная и ноющая. Я – то думала, мы за этот вечер сблизились хотя бы немного, но Скайлер дал чётко понять, что это не так.
Глава 10
Оливия
– Доброе утро, – здороваюсь с семьей, усаживаясь за стол.
– Доброе, – отвечают мама с папой в унисон.
Зак еще не спустился, а Эйдан уже доедает свои хлопья.
Место Скайлера пустует. В школу он ездит самостоятельно, поэтому на завтрак с нами не остается.
– Как вчера прошел ваш вечер? – спрашиваю у родителей, пока намазываю на тост малиновый джем.
– Отлично, – с сияющими глазами отвечает мама, – обговорили с Вотсонами возможность встречи семей сената у нас в доме. Девяносто процентов проголосовало за, так что будем заниматься подготовкой.
– А раньше вы и сорока процентов не набирали. Усыновление нищеброда пошло вам на пользу, – полный сарказма голос Зака заставляет всех напрячься. Опять он за своё, будто специально, – молодец, папа. Продолжай дальше говорить, что сделал это из добрых побуждений, – похлопав отца по спине, брат нахально заваливается за стол.
Сверлю его не добрым взглядом, мысленно заставляя посмотреть на меня и прочесть на лице всё, что я о нём думаю. Сколько можно, а?
Отца его поведение похоже тоже достало в край. Он сжимает вилку с такой силой, что кажется она вот-вот согнется пополам, и даже не глядя в его сторону цедит сквозь зубы:
– Встал и вышел. Ты сегодня без завтрака.
– О как. Лады. Лив, жду тебя в тачке, – не особо расстроившись, Зак хватает яблоко и подбрасывая его, в развалку выходит из кухни.
Я медленно выдыхаю. Вот что с ним делать? Откуда такая жестокость? Он же вел себя нормально каких-то два года назад, даже меньше.
– Лив, – делая вид, что ничего не произошло, отец обращает свое внимание на меня. – Почему инструменты деда оказались во дворе?
Я машинально оборачиваюсь, мгновенно забывая о Заке. Черт. Я вчера не унесла их в гараж. Собиралась, но потом Эйдану срочно понадобилось, чтобы я прочитала ему книгу, а они так и остались стоять на улице.
Глупая-глупая-глупая!
– Да так… – растягиваю губы в неестественной улыбке, собираясь соврать о том, что мы просто подкрутили какой-нибудь