24.06. Л. Середа
будто бы кто-то со всей силы вцепился в его ногу. Оно тянуло меня на дно. Если это коряга, то на радиоуправлении, и команда отбоя для неё сраный языческий заговор… Какой же бред! Что ещё могло быть посреди озера? Неужели это всё взаправду? Ещё и убийство…
Перед глазами то и дело возникали обрывки прошлой ночи: большой костёр отправляет сноп искр во тьму; венки мирно лежат на стоячей воде; его бывшая девушка Марина ругается со старшим братом; раздевшийся догола Денис с воинским кличем прыгает в озеро с тарзанки; на перевёрнутом ящике крутится бутылочка; вернувшийся на лето Матвей на спор пьёт из горла какую-то настойку и тут же падает ничком; Камилла зовёт всех купаться второй раз, но идут они только втроём; Денис уплывает с испуганной Камиллой на спине, а блуждающие огни с Чёртовой Палицы вытягиваются, как на гиперскорости, и несутся над водой…
От воспоминаний у Эрнеса побежали мурашки. Он мог бы попытаться убедить себя, что это был обыкновенный луч мощного фонаря, размножившийся из-за отражения, но ведь Камиллу тоже что-то напугало. Неспроста же она кричала.
Быстро одевшись, Эрнес выскочил из дома и помчался к Камилле. Через десять минут он уже стоял под её окном и тихо стучал по стеклу их личным шифром, который они придумали ещё в детстве: стук, стук, пауза, стук, стук. В окне соседней квартиры открылась штора. Всё время, пока Эрнес раз за разом повторял секретный стук, за ним сквозь узорчатый тюль наблюдала старушка с чёрным котом на руках.
Наконец в окне появилось бледное лицо с мягкими чертами, обрамлённое каштановыми волнами волос. Сильно щуря залёгшие в тёмных кругах глаза, Камилла влезла на подоконник меж маленьких горшков с фиалками. Её длинные голые ноги с тонкими коленками заняли почти половину окна, когда она высунулась из форточки.
– Сейчас семь утра, – недовольно отчеканила Камилла и потёрла оттиск подушки на щеке. – В обычные дни – так рано только бессовестные психи приходят, а после пьянки… Блин, ты выглядишь хуже меня, а я, кажется, отравилась. Что-то случилось?
Эрнес вкратце пересказал слова Дениса и уже хотел перейти к пережитому на озере, но Камилла попросила его чуть повременить.
– Если на берегу действительно нашли мёртвого человека, то отец наверняка уже там. Подожди, я проверю. Мало приятного – вести серьёзный разговор, торча из форточки.
Камилла вернулась спустя всего пару мгновений и жестом сказала Эрнесу обходить дом. Под бдящим взором держащей уже рыжего кота старушки он свернул за угол и двинулся к спрятавшемуся за цветущими кустами сирени подъезду. В тени поросшего мхом козырька уже ждала Камилла. Потирая друг о друга босые ноги, она стремительно опустошала огромную пивную кружку с огуречным рассолом. При виде её Эрнес не смог сдержать улыбку, однако ту омрачили воспоминания: Камилла, по шею в воде, кричит, а глаза её широко распахнуты от ужаса.
Стоило напиться в говно. Память бы отшибло, и был бы счастлив, как все неведающие.
Они с Камиллой не обмолвились ни словом, пока не прошли в квартиру.
– Почему ты завизжала тогда? –