Под луной. Натали Ивейн
одной рукой подняли взрослого мужчину над землей.
– Вы преувеличиваете.
Он снова попытался придать своему лицу невозмутимый вид, но постукивание пальцев по колену выдавали нервозность. Он отвернулся, избегая зрительного контакта, и на его шее проступили вены.
– Если вы не скажете мне правду, то я использую все ресурсы полиции, чтобы выяснить ее самостоятельно. Я буду следить за вами и вашим домом. Я вычислю всех ваших друзей и буду следить и за ними тоже, если потребуется.
Это было жестоко, ведь он не был преступником, и ничем не заслужил подобного отношения, но Мэдисон уже понесло. Она не любила неразгаданные загадки, из-за них у нее внутри что-то словно зудело, не давая ей покоя.
Николя сжал губы и тяжело выдохнул через нос.
– Что, если это опасная правда? И для вас будет лучше ее не знать.
– Я рискну.
– Пожалуйста, я очень прошу вас, забудьте об этом, – взмолился мужчина.
– Я не могу об этом забыть. Я хочу знать, какого черта произошло?
– Ладно, – кивнул он и, взъерошив волосы, добавил: – Однако, имейте в виду, что раскрытие этого секрета третьим лицам без моего разрешения приведет к вашей гибели.
– Вы мне угрожаете? – нахмурилась Мэдисон.
Николя с безразличным видом уставился в окно. На мгновение девушке стало стыдно за свое упрямство, но отступать она не любила.
– Увы, это строгое правило придумано не мной, – ответил мужчина.
– Если вы нарушили закон, я молчать не стану, я ведь все-таки из полиции.
– Уверяю, это здесь ни при чем.
– Ладно, я вас слушаю, – ответила она с еле сдерживаемым ликованием и скрестила руки на груди.
Мужчина тяжело вздохнул и ответил:
– Я – вампир.
Мэдисон могла бы рассмеяться ему в лицо, но вместо этого разозлилась. Она не любила, когда ей пудрили мозги. Девушка уже приготовилась разразиться гневной тирадой, как вдруг Николя преобразился. Он моргнул, и радужная оболочка его глаз окрасилась кроваво-красным, а вокруг нее появилась черная окантовка. Это было жутко и ошеломляюще. Затем, мужчина снова моргнул, и его глаза приобрели прежний серый цвет.
– С вашего позволения, клыки я демонстрировать не буду.
У Мэдисон внутри все похолодело. Она резко поняла, о каком опасном секрете он говорил. Девушка потянулась к бедру, где обычно висела дубинка, но наткнулась лишь на пустоту. У нее задрожали руки, а на лбу выступил пот. Все ее инстинкты кричали, о том, что надо бежать, но вместо этого Мэдисон словно приросла к креслу. Николя, вероятно, заметил ее испуг, потому что поспешил сказать:
– Не волнуйтесь, я не представляю для вас угрозы. Даже несмотря на то, что вы застали меня до того, как я успел позавтракать.
– То есть вы не собираетесь убить меня, высосав всю кровь? – еле слышно прошептала она.
– Мы уже давно не убиваем людей ради пропитания. Это один из самых важных законов.
Мэдисон почувствовала невероятное облегчение от его слов и откинулась на спинку кресла. Страх уступил место привычному любопытству. Она склонила голову на бок и спросила:
– И