Служебно-разыскной оборотень. Анастасия Деева
и добавил:
– Только завтра, в десять, надо выступить с докладом перед московским гостем. Сможете?
– Служу России, – тихо и спокойно ответила Марта.
Савушкин погасил планшет и встал, одёргивая пиджак.
– Если вы в порядке, тогда я, пожалуй, пойду.
– Нет, – Золотаева поднялась за ним следом. – Я сейчас оденусь, и мы поедем осматривать место убийства.
– Не место убийства, а место кражи жёсткого диска с информацией по магбиоминам, – Поправил её подполковник. – Мы с вами понимаем, что к чему. Но в отчётах всё должно быть правильно.
Место преступления
Новая квартира Максим Федоровича находилась в «сталинке» в центре города. Он питал слабость к домам периода советского конструктивизма. С фасада дом был покрашен, выглядел респектабельно, но со стороны двора всё выглядело обшарпанным и давно требовало ремонта. В доме был работающий лифт, поэтому выбор квартиры под самой крышей не смутила деда.
Машина подъехала прямо к подъезду, около которого росли две огромные берёзы и разросшиеся старые черёмухи. Они были настолько густыми и разлапистыми, что через них и окон дома было почти не видно.
Золотаева в этом здании ещё не была. Велось следствие, всё было опечатано.
– Марта Максимовна, вы точно хотите видеть это своими глазами? – спросил Савушкин, обернувшись назад. – Я, признаться, за вас опасаюсь. Вчера на кладбище чуть не случилось незапланированной трансформации…
Он взглянул в карие, упрямые глаза, шумно вздохнул и открыл дверцу.
– Я нужен? – спросил по привычке Тимур, одарив подполковника взглядом электронных зрачков.
Савушкин показал ему жестом, что тот должен надеть солнцезащитные очки, чтобы через стекло не напугать прохожих.
– Жди в машине.
Лейтенант подчинился, спрятав кибернетические глаза за черными стёклами.
Когда Золотаева выходила из машины, Тимур проводил её чуть виноватой улыбкой, словно бы извиняясь за инцидент на кладбище. Та не обратила на него внимания. Нариев в её представлении напоминал стаффордширского терьера. Он был сильный, преданный, бесстрашный, но хватка у него была бойцовская, железная.
Тимур смотрел, как Золотаева и Савушкин направляются к подъезду. Ему очень хотелось пойти за Мартой, обнять, успокоить, но он остался неподвижен. Дело было не только в приказе остаться в машине. Нариев был сильным мужчиной, но ему было непросто справиться с внутренним комплексом неполноценности, которые блокировали все попытки устроить личную жизнь.
Четыре года назад после аварии, произошедшей в родном Татарстане, Тимура оставила жена, не желавшая нянчиться с безглазым и безруким инвалидом. Тогда он, желая сдохнуть от тоски, сам не знал, что по секретной военной программе попадёт в одну из больниц, которая была подконтрольна МСБ.
Волшебные технологии вернули его к полноценной жизни. Внешне он лишь глазами отличался от людей. Чтобы не вызывать