99942. Алексей Сергеевич Жарков
чувствовалась некая тревога, агонизирующая неизбежность. Столбы фиолетового, пурпурного, синего, белого, оранжевого света будто преследовали Максима с электронных слепков. Какие же чувства испытывали очевидцы? Был ли это неописуемый восторг или пугающее давление? То и другое одновременно?
Ночное небо играло переливами рубиновой бахромы. Зелёный оттенок насыщался, вспыхивал белёсыми пятнами, переходил во все цвета радуги.
Максим повернулся в направлении коридора, чтобы позвать Аню, привычно поделиться интересной новостью. Замер. Невозможность простого действия, вернее, его бессмысленность, прострелила, словно острый мышечный спазм.
Он мог позвать лишь её отражения, эхо, поселившееся в фотографиях и зеркалах. Небо над головой было красно-чёрным, безапелляционным, продавленным, с осколками закопченного стекла. Цвета расставания и потери.
– Пива. Холодного, – сказал Максим пустой комнате и решительно встал.
За пивом он спустился в небольшой магазинчик, совсем недавно открывшийся между вторым и третьим подъездом панельного великана. Выкурил у лавки сигарету, раздражённо поглядывая на пейзаж пригорода. Красногорск терпел и не такие взгляды. Справа нависала трасса «Снежком», шипение покрышек и жужжание двигателей вилось рядом, точно металлические муравьи торопились мимо мёртвого механизма по своим насекомым делам; как и Максим, мегаполис ещё не успел полностью перейти на бесшумные электромобили.
«Форд», бензиновый друг Максима (или, скорей подследственный, которому некуда деться), ютился под окнами. Цилиндр новенького энергоприёмника возвышался над остовом парковки, страдающей в родовых муках затянувшегося строительства. На уровне третьего этажа в будке-подъёмнике скучал сторож, разморённый духотой, опьянённый близостью охраняемого демона, призванного принимать и раздавать энергию «по воздуху», без проводов. Кругом – битый асфальт и пыльное ожидание, в которое каплет жар июльского неба.
В мятой футболке (белый трафарет «FBI» на чёрном фоне), в туфлях на босую ногу, стараясь не смотреть в затемнённые стёкла магазина, чтобы не сталкиваться с отражением, Максим расплатился за четыре бутылки и арахис. Из открытой прямо в лифте стекляшки пахнуло кислым холодком, и Максим тут же втянул его, а следом и пиво, которое от нетерпения зашло криво, хлынуло кашлем наружу.
Соседка по этажу – невзрачная женщина в красочном сарафане, оттеняющем её до розовых мазков кожи, – демонстративно отступила в сторону, хотя места было предостаточно – можно разъехаться хоть на мопедах. Максим поздоровался с размытым пятном лица и, отряхивая облитую футболку, двинулся к квартире.
Разбудил монитор и стал цедить пиво маленькими глотками. Подбородок, шея и грудь казались липкими и влажными, какими и были на самом деле. Он бросил футболку в корзину для грязного белья, – где искать паскудную инструкцию по стиральной машине? где Аня держала порошок, и чем он отличается от ополаскивателя? – наспех умылся холодной водой и вернулся за