Дурак космического масштаба. Кристиан Бэд
Но в заброшенной канализации под городом так считала лишь горстка спецоновцев. Здесь, на Юге, всё оказалось так запутано…
Пятьдесят один человек лёг как один. Только рука затекла. Вопросы? Поаплодировали и сели. Да, трудно было. Да, замкнутое пространство. Из гэта – нельзя, сами бы потом задохнулись от жара и вони, а у импульсного – приличная магнитная отдача. Меня шатало, когда я вышел в проход и сдался Келли. Ну, может, и не от отдачи шатало. Пятьдесят, как один. И мальчишка какой-то. Последним. Я не буду больше стрелять в мальчишек.
– Не заводись, – сказал Лерон. – Я тебе не фрайсудья.
Как он догадался, о чем я думаю? Худой, что пугало… Смешанных кровей?
Об экзотианцах много чего говорят. Например, что им трудно стрелять в людей, потому что чувства их глубже и рельефней. Они не только видят агонию, но и сопереживают ее. С каждым. Я – сопереживал? Не помню.
Лерон усмехнулся, почесал свежую татуировку на бритом виске. Моя – не чесалась. Потом протянул через проход квадратную ладонь.
Я пожал.
Закрыл глаза. Если сейчас распахнется дверь, нужно падать и перекатываться вперед, потому что назад – некуда.
Террористы были мальчишками, заложники – взрослыми дядьками. Мне не по мозгам оказалось оценить той каши, которую они там варили. Но я понял – на Аннхелле нет своих и чужих, есть свои-свои и свои-чужие. Кровь смешалась там через одного, а у того, у кого не смешалась, просто времени недостало. И надо, чтобы не проиграть, резать всех потенциальных чужих в правительстве планеты, что я, собственно, и сделал. Думаю, генерал Мерис счастлив теперь. Он примерно этого от меня и хотел.
– У человека всегда есть цель и предопределение. У одного – муху убить, у другого – мир спасти. Но для вечности – эти поступки равнозначные, – сказал вдруг Лерон.
Ему удалось меня удивить, но глаз я не открыл.
– Может, – продолжал он, – это и была твоя цель?
– Не цель это была – мишень, – поправил я сухо.
– Значит, цель осталась, – уверенно сказал Лерон.
У него был слишком звучный голос для такой тщедушной тушки.
– Нет у меня цели, – огрызнулся я. – Не лезь. Я тебя вытащил, я и приложу, как с кровати упал.
– Не приложишь, – усмехнулся мой товарищ по несчастью. – Тебе теперь, чтобы жить, нужно еще пятьдесят. – Ересь экзотианская, – отмахнулся я. Больно нелепо прозвучало то, что он сказал. Пятьдесят жизней за пятьдесят загубленных…
– Ты северянин, тебе не понять, – пробормотал Лерон. – У нас тут – не то, что у вас там. У нас никто не хочет быть куском имперского дерьма, понимаешь? Мы были люди, а потом пришли ваши корабли!
– Стоп, чумной, – я открыл-таки глаза. – Ты же солдат Империи?
– Это мой сержант – солдат Империи! А я хочу жить на солнечной стороне!
«Жить на солнечной стороне» – принцип заселения планет в мирах Экзотики. Они принципиально не живут в тех местах планеты, где неблагоприятный климат – слишком холодно или тепло, мало солнечных дней или