Награда ярла Бьорка. Ана Сакру
было делать каждый вдох. Сила тонкой струйкой полилась от меня к нему. Он задышал тише. Сухой жар, исходящий от парня, моментально стал влажный из-за выступившего пота. Светлые ресницы задрожали, воспаленные веки сомкнулись, и уже через минуту он заснул. Я убрала руку. Магии во мне снова ни капли не было.
Хотборк был не так уж не прав, говоря, что неплохо бы мне было подружиться с морем…
Несмотря на то, что как истинная ведьма, я уже была ни на что не годна, я ещё вполне была полезна как травница. Повезло, что все необходимые запасы у меня были в дорожной сумке, перекинутой через плечо, и каким-то чудом я умудрилась её не потерять. А Бран даже догадался, пока я спала, достать из нее все пучки трав и подсушить их на палубе. Весь день я потратила на то, что варила отвар в маленькой кастрюльке – большую над поддоном с углями было никак не закрепить – и разносила его по людям Кархета, которые теперь оказались на драккаре Бьорка. Сами же унсгардцы больше на тех, кого подобрали, не обращали никакого внимания, решив, видимо, что, раз есть женщина, то пусть она о нуждающихся и заботится. Тем более им было, чем заняться. С попутным ветром, как назло, не везло, и приходилось грести в полную силу, чтобы прибыть в Ансборд к намеченному сроку – завтрашней ночи.
Рига, кстати, из-за гордыни и недальновидности которого всё и произошло, среди спасенных не было. Но Олаф, то и дело подсаживающийся ко мне поделиться последними сплетнями Унсгарда, сказал, что его из воды вытащили Маккины, так что волноваться не о чем. Вообще, для такого крушения – в ночи, при сильном ветре, в ледяной воде – кархеновцам страшно повезло – не нашли только шесть человек. Могло быть гораздо… гораздо больше.
Я на это только кивнула, кусая губу, и незаметно покосилась на Бьорка. Его осунувшееся, серое и из-за этого ещё более суровое лицо целый день как магнитом притягивало мой взор. Никто не говорил о том, что он сделал, но это настолько плотно висело в воздухе, горело в любопытных, оценивающих взглядах его воинов, что мне всё время было неловко.
Прошлая ночь казалась абсолютно нереальным, абстрактным сном. И в то же время все физические ощущения, испытанные на шхере, так намертво въелись в меня, что я до сих пор будто дрожала от пронизывающего, ни с чем не сравнимого сырого холода, слышала срывающийся, надтреснутый шепот Бьорка в ушах, и ощущала, как меня распирает внутри от того, что он во мне…
Хотборк резко повернулся в мою сторону, и я тут же трусливо отвела взгляд. В сотый раз наверно за сегодня. Ничего не могла с собой поделать. Мне казалось, что Бьорк легко догадается, о чем именно я думаю, смотря на него. И потому его всячески избегала. Молча подносила отвар, ни слова не говоря, забирала кружку. Делала вид, что не замечаю, как он отслеживает малейшее моё передвижение по драккару, и напрягается всякий раз, когда я начинаю с кем-то из мужчин говорить.
Только один раз я не выдержала и даже подошла к нему – когда Хотборк, совсем страх потеряв, сел на весла. Тут уж я с чистой совестью обозвала его ослом и сказала, что больше тратить на него отвар не буду –