Йерве из Асседо. Вика Ройтман
посетить родину моих праотцев. Запишите меня на “НОУ”.
– Замечательно, – просияла Магги. – Мой сыночек тоже на эту программу поступает. Я уверена, вы оба пройдете на ура.
Магги меня записала и сообщила дату экзамена. Я спросила, как готовиться к этому экзамену, на что получила ответ, что ничего не надо готовить, только принести себя и моих родителей.
– Обязательно родителей?
– Конечно обязательно! Ты же не можешь прийти на экзамен и уехать в Израиль без их согласия, Зоя Прокофьева.
Так и было. Я не могла никуда поступить без их согласия.
– Ты с ума сошла?! – кричал папа. – Я так и знал, что этим все кончится!
– Чем “этим”, Олег? – спрашивала мама. – Ничего не кончилось, все только начинается, и не надо сцен у фонтана.
– Кто задурил ребенку голову? – вопрошал папа. – Отвечайте! Ты? Или ты?
Он обвел взглядом сперва деда, а потом бабушку.
Все собравшиеся за обеденным столом потупили взоры. Папа энергично отодвинул тарелку куриного бульона и налил себе коньяк. Папа пил коньяк очень редко: в экстремальных случаях и на праздники. Сегодня был не праздник.
– Так. – Папа встал и опрокинул в себя рюмку. – Никто никуда не едет. Это ясно?
– Я еду в Израиль, – продолжила я гнуть свою линию и взгляда не потупила.
– Я спрашиваю: кто задурил тебе голову?
– Никто мне ее не дурил, – соврала я, не желая выдавать брата.
– Я задурил ей голову, – неожиданно признался Кирилл и распрямил плечи.
– Этого еще не хватало. – Папа сел. – Неужели ты ей рассказал про евреев?
– Я.
– Зачем?
– Потому что человек должен знать, откуда он родом.
– Этот человек родом из Одессы! – Папа ударил кулаком по столу. – Разве этого мало?
– Мало, – сказал Кирилл. – Я поступил в МГУ и уезжаю в Москву.
– Хорошо, – сказал папа. – Я не могу воспрепятствовать тебе угробить свою жизнь и математический гений на пасквилянтство, ты уже взрослый бугай, но ребенок остается в Одессе.
– Она уже не ребенок, – возразила мама.
– Ей четырнадцать лет!
– Когда я репатриируюсь в Израиль, мне будет пятнадцать, – заметила я.
– Репатриируется она! Где ты набралась таких слов? Твоя родина здесь!
– У человека может быть несколько родин, – вдруг сказал дед. – Для меня Одесса не меньше родина, чем Херсон.
– Что ты сравниваешь Одессу с Херсоном! – возмутилась бабушка. – Ты бы еще сравнил Лос-Анджелес с Очаковом. Комильфо, золотко, зачем тебе тот Израиль? Что ты там потеряла? Там одни евреи. Езжай лучше в Америку, к тете Гале.
– Она никуда не поедет! – снова вскричал папа. – Это предательство! Измена! Отказ от семейных ценностей! Мы все выросли здесь! Нас вскормили земли таврические!
– Олег, Олег, – брезгливо скорчилась мама, – что за дешевая драма.
Папа метнул в маму страшную молнию.
– Это не драма, а цирк! Всю жизнь молчала, так молчала бы и дальше. Зачем ты