Беглянка с секретом 2. Елена Счастная
что я ему рассказала накануне. Самой не верилось, что всё же решилась. И сейчас каждый миг ждала очередного удара от случая. Но Маркуш пока молчал и больше всё же смотрел в свою тарелку, чем на меня: видно, чтобы не пересекаться с Альдором взглядами лишний раз.
Когда выехали из замка, уместившись в большой повозке, я оказалась вдруг зажата между плечами братьев. Андра, которую просто необходимо было взять с собой, осталась сидеть с противоположной стороны в одиночестве и лёгкой растерянности, которое явно читалось на её лице. И, кажется, де ла Фиеры смотрели в разные стороны: каждый в своё оконце в холщовом пологе – а всё равно становилось не по себе. Словно под стражей.
– Прекратите ёрзать, – наконец не выдержал Альдор и опустил на меня сердитый взгляд.
– Жарко, – только и ответила я, замерев, будто прибитая гвоздём к сидению.
– Оттого, что вы постоянно шуршите, вам не станет прохладнее, – де ла Фиер вдруг улыбнулся снисходительно. – Сейчас нам не помешал бы маг воздуха, правда? Он обдул бы нас ветерком.
Он пошевелил пальцами перед моим лицом. Колючая ирония и явный намёк на Мариана Шербана, визит которого Альдор, видно, всё никак не мог мне простить, ударился где-то в груди камнем и растёкся горечью. И я невольно задумалась, что, возможно, выйти замуж за советника было бы более разумно. И спокойно. Несносный нрав де ла Фиера однажды просто сведёт меня с ума. Терпеть его без возможности уехать целых два года? Аж дрожь пробегала по спине от одной только мысли.
– Маг воздуха тут ни при чём, – буркнула я в ответ. – Просто вы как печь.
Жаль, он не решил поехать верхом, а залез вместе с нами в повозку, оставив своего коня бежать следом, привязанного к запяткам.
– А не надо испытывать моё терпение, нэри, – парировал Альдор. – И я буду меньше нагреваться.
Маркуш громко хмыкнул, одарив меня коротким взглядом искоса. За эту ехидную улыбку захотелось толкнуть его кулаком в бок, но я сдержалась – только зубы стиснула. Повозку слегка подбрасывало на попадающих под колёса крупных камнях, вывернутых из глины сильнейшим ливнем, который прошёл ночью. Я то и дело наваливалась на Альдора и как будто обжигалась каждый раз. Он вздыхал и посматривал на меня с ироничным упрёком. А в какой-то миг, когда дорога с холма вниз уже показалась мне бесконечной, он поймал меня за руку и задержал её у себя на бедре в тот миг, когда я неловко на него опёрлась.
– Это воспринимать, как согласие? – он склонился к моему уху.
Его дыхание стекло тёплой волной по скуле. Я дёрнула ладонь из его пальцев, но он не позволил. Пришлось опустить голову чуть ниже, чтобы он не видел, что сейчас отражается на моём лице: наверняка, досада за глупую неровную после ночной грозы дорогу. И жаркое волнение – до того, что перед глазами пляшут серые пятна, а сердце колотится как сумасшедшее, от ощущения его горячей кожи через ткань весьма тонких по случаю жары льняных штанов.
– Прекрати паясничать, Альдор, – отчего-то сердито и слишком громко отозвался Маркуш. –