Восьмирье. 32 августа. Книга первая. Марина Ясинская
злобной, чем-то напоминающей поросячью мордой. Он обожал пугать своим лаем малышей, наскакивать на прохожих и задирать других собак, и Колька никогда его не останавливал – наоборот, ему нравилось видеть чужой страх.
Вика слышала, что животные чувствуют, когда их боятся, и потому старалась оставаться спокойной и убедить себя, что ей не страшно. Кроме того, она очень не хотела, чтобы Колька увидел её испуг: ну уж нет, такого удовольствия она ему не доставит!
– Ну-ка, что эта малышня там откопала? – услышала она противно-тягучий голос. – А может, наоборот, она здесь зарыла вкусные косточки для собачек?
Вика наскоро присыпала секретик землёй и отскочила в сторону, надеясь, что Колька ничего не успел заметить. Но не тут-то было!
– Раф, искать! – скомандовал он, и пёс бросился прямо к тому месту, где прятался секретик, и начал торопливо разрывать землю.
Стоило только подумать, что́ сейчас случится с её морскими сокровищами, как Вика вмиг забыла о своём страхе перед этой злобной собакой.
– Фу! – выкрикнула она, замахиваясь на пса рюкзаком. – Пошёл вон!
Пёс поднял поросячью голову и угрожающе зарычал в ответ. Но Вика и не подумала отступать; всё, что она видела, – это то, как когти Рафа скребут по прозрачному окошку секретика. Девочка снова замахнулась рюкзаком и…
В следующий миг она больно ударилась о землю, ободрав локти и ладони, – это подоспевший Колька изо всей силы толкнул её и рявкнул:
– Не смей трогать мою собаку!
А потом присел на корточки, чтобы рассмотреть, что раскопал его пёс. Увидел секретик и противно захохотал:
– Кто бы мог подумать, Раф! Секретик, как у малышей! Давай посмотрим, что же там внутри…
Колька отбросил в сторону пластиковую крышку и сгрёб Викины сокровища вместе с песком, фольгой и землёй.
– Пфф! Какие-то глупые стекляшки!
Глядя на разрушенную сокровищницу, Вика почувствовала, как на глаза невольно наворачиваются слёзы. Может, и глупо так расстраиваться из-за какого-то секретика, но девочке было очень обидно. Колька будто испортил не просто красиво уложенные кусочки цветного стекла, но и её воспоминания.
И тогда на смену обиде пришла ярость. Вика поднялась с земли и молча бросилась на своего обидчика.
От неожиданности Колька потерял равновесие, упал и выронил стекляшки. Раф скакал рядом, заливаясь истерическим лаем.
Колька отполз в сторону, неуклюже поднялся с земли и отбежал к зарослям кустарника. Там, пытаясь скрыть испуг за кривой ухмылкой, он быстро отряхнул штаны и исподлобья наблюдал за тем, как Вика ползает по траве, пытаясь собрать разбросанные сокровища.
– Раф, ко мне! – скомандовал Колька псу, подцепил носком кроссовки одну из стекляшек и отбросил её ещё дальше в кусты. – Ну её, эту психованную, пойдём-ка лучше домой.
Вика Кольку не слышала; она только что обнаружила, что во время потасовки потеряла мамин голубой полумесяц,