Истукан. Евгений Рудашевский
Новый год подарила папе красивую зажигалку «Зиппо» с выгравированным на корпусе слоганом «Просто сделай это». Зажигалку папа потерял в море. Но сигареты решил высушить.
Напившись кокосовой воды, иностранцы отдыхали в пальмовой роще, пока их не напугал тяжёлый шлепок упавшего кокоса. Поворчав, они перебрались на берег, постепенно разошлись по песчаной дуге. Выжившие держались по одному или собирались небольшими группами. Сидели поближе к растительности, укрываясь в рябой тени, молча и безучастно, как пассажиры в ожидании задержавшегося парома. Их взгляды устремлялись к ребрившемуся морскому горизонту. В глубь острова никто не смотрел.
Открытое море от бухты Спасения, как её назвала Рита, отделяла барьерная гряда. Она поднималась над водой угловатыми надолбами, в отлив соединёнными в полноценную стену, а в прилив накрытыми ки́пенью разбивающихся волн. На рифе оседали разноцветные пятна – вещи с парома, выброшенные морем вслед полуживым пассажирам. Рита различила футболку или кусок изорванного матраса, заметила белый пластиковый стул, бившийся в барьерной пене. Потом стул исчез, как исчезали и другие пятна вещей. Ими никто не интересовался, пока Рамон Альварес, сорокасемилетний помощник капитана по хозяйственной части, один из шести выживших членов экипажа, не заявил, что нужно поглядывать, не мелькнёт ли полутораметровый оранжевый поплавок.
– САРТ, – пояснил он, поправив очки. – Радиолокационный спасательный ответчик. Он висел в рулевой рубке и… Ему никакой шторм не страшен. Работает на частоте девять гигагерц. Это надёжно. С ним нас найдут быстрее.
Вокруг помощника собралось человек пятнадцать. Он расписывал устройство поплавка-ответчика, словно наставлял палубных кадетов, а потом, невпопад пожав плечами, опустился на песок и замолчал. Люди не разошлись. Сели неподалёку от Альвареса и других членов экипажа. Долго томились в тишине, затем, начав с отрывочных вопросов и замечаний, разговорились. На звуки голосов подтянулись остальные выжившие. В стороне остались лежавший без чувств Майкл, родители Риты, несколько филиппинцев, имён которых Рита не знала, и русский кудрявый паренёк, подыскавший толстую ветку взамен утерянной трости.
Людей прорвало. Каждый стремился вслух вспомнить, где его застал пожар и как он боролся с волнами, о чём думал и сколько часов прошло, прежде чем он увидел зеленеющие склоны бухты. Наконец Альварес, раззадоренный, взялся рассказывать о пароме. Заявил, что тот был старенький, изношенный многолетними плаваньями, но в целом хорошо защищённый от невзгод, в том числе от пожаров.
– Сто двадцать спасательных жилетов на бридждеке, пятьдесят три – на второй палубе и двадцать пять – на палубе трюма. Шесть порошковых огнетушителей и один углекислотный. Шесть пожарных гидрантов, пять пожарных шлангов с форсункой, а главное, четыре спасательных плота, каждый – на шестьдесят пять человек!
Слушатели кивали. Будто собрались на прогулочной палубе и готовились к плановой эвакуации.