Пока не видит Солнце. Инесса Давыдова
я в юрте. Рядом сидел светловолосый русский парнишка с голубыми глазами. Он был таким красивым, что я долго не могла отвести от него глаз. Я смотрела на него, пока он сам не повернулся ко мне. По родинке в виде полумесяца на запястье я поняла, что это тот самый парень, который меня спас.
Выяснилось, что он приехал к нашим соседям со своей матерью, которая была врачом в местной поликлинике, а пока его мать была занята пациентом, вышел прогуляться и увидел меня со сводным братом в овраге.
Первое, что он у меня спросил, было: «Ты что, чем-то больна?» Я ответила, что нет. Он посмотрел на меня и сказал: «Ты очень худая». Я поспешила его заверить, что ничем не больна, но кушать хочу так сильно, что съела бы сейчас целого барана. Он закатился от смеха и напомнил мне кудрявого белокурого ангела с рождественской открытки, оставшейся от мамы.
Вот так я познакомилась с любовью всей моей жизни. Почему я влюбилась в него, мне понятно: он был красивый, веселый, сильный, смелый и немного авантюрный. Чем приглянулась ему я, для меня оставалось загадкой на протяжении долгого времени, пока я не поняла, что нас объединяет один и тот же случай в детстве – только перенесли мы его по-разному.
Его звали Петр Тихонов, но с самого детства к нему приклеилась кличка Тихоня, хотя тихим он никогда не был. У нас было свое тайное место для встреч. В двух километрах от нашего городка протекала речка, в ее устье стоял заброшенный рыбацкий сарай. В этом сарае мы часами ждали друг друга. Сначала мы встречались раз в неделю. Тогда еще между нами были только дружеские отношения. Годы шли, мы взрослели и отношения становились более близкими.
Как-то раз в день нашей встречи мачеха сильно избила меня, и я прибежала в сарай к Тихоне вся в слезах. Он долго успокаивал меня, потом разорвал рукава у своей рубашки, намочил их в реке и стал промокать мои раны. Его движения были такими нежными, что я закрыла глаза и разомлела. Помню, как он опустил меня на деревянный пол и стал осыпать мое лицо поцелуями. Я помню каждое мгновение того дня.
Наша любовь была неплотской, ничего лишнего мы себе не позволяли. Мы лишь целовались, но чаще лежали, обнявшись, и смотрели друг другу в глаза. Помню, что в один из таких дней он сказал, что увлекся книгой о великом учителе по имени Конфуций. И часто любил повторять его фразу: «Молчание – великий друг, который никогда не изменит». И мы молчали. Смотрели друг на друга и молчали, словно ученики, постигшие слова учителя.
Так пролетел год. Однажды меня выследил сводный брат и рассказал мачехе о моих встречах с Тихоней. В этот день она не просто избила меня, а посадила на цепь, как собаку. Когда отец пришел с работы, она сказала ему, что брат застал меня за неприличным поведением в рыбацком сарае. Я кричала отцу, что это не правда, но брат поклялся памятью своего покойного отца, и ему поверили. После этого отец со мной не разговаривал. Мои сводные брат и сестра, проходя мимо, плевали мне в лицо. Счастью мачехи не было предела, она не скрывала своего злорадства.
Через два дня Тихоня подобрался к загону для скота и стал подавать мне знаки. Я не успела