Истинный король. Петр Верещагин
не требовалось: когда Бритаэль не хотел оставить противника в живых, клинок его не наносил пустых ран. Командира своей фианны рикс сам порой побаивался, но за преданность ценил и уважал.
И что тут только понадобилось Утеру? Каэр Банног, конечно, далек от того, чтобы настоящей крепостью зваться, но штурмовать его пришлось бы с плотов, а их Пендрагон явно подготовить не успел… Положительно, правду говорили, будто от женщин Утер последний ум теряет.
– Ордин! – не оборачиваясь, позвал Горлис.
– Все кончено, рикс. Там всего двое было, Кадал уже мертв, Ульфину несколько минут осталось. Непонятно, зачем Пендрагона понесло сюда с такой малой охраной.
– Теперь неважно. – Горлис поднял меч Пендрагона – на память, повесить на почетном месте в своем дворце в Руане, – и снова влез в седло. Петли стремян врезались в носки мягких сапог, рикс наклонился поправить ослабевшие ремни.
Вдруг он с проклятьем ткнул мечом, сбросив лохмотья, в которые был закутан второй труп.
Убитый Бритаэлем «старик» умер самое малое лет сто назад – тело давным-давно разложилось, даже часть костей рассыпалась прахом.
Язык дракона
Сквозь огонь я пройду и грозы,
собирая шипы и розы,
вспоминая мечты и грезы,
в чашу кровь уронив и слезы…
Там, где лестницей вьются лозы,
где цветут под стеклом мимозы,
изгибаясь в нелепых позах,
где пасутся седые козы —
я незваной взберусь угрозой,
в летний полдень войдя морозом…
История вторая
или Как Вортигерн строил себе цитадель
Как становятся королями? Не князьками-риксами, которых выбирает совет вождей (даже если выбирать приходится из одного претендента на этот титул, как оно обычно и бывает), но настоящими королями, что превыше традиций кланов и сами устанавливают порядок и закон, – как становятся ими?
Нет, как и риксу, без дружины-фианны тут не обойтись: что ж ты за правитель, коли за тобой не следует основа твоего войска. Однако, грозные воины-fiennae не способны переломить хребет старым традициям… то есть переломить-то могут, традиции не более живучи, чем их последователи; но сделать так, чтобы слово правителя стало законом – такое под силу лишь…
Вот именно, думал Вортигерн, водя точилом по лезвию топора.
Король, царь, кесарь, неважно как он зовется – это действительно небожитель, сошедший на землю. Кто он, кем был рожден, не волнует людей. Земной властью, что несут мечи фианны и зубастые палицы вождей, их не удивить, но если люди ВИДЯТ в правителе власть небесную помимо земной – они сами назовут его королем.
Риксом-то он мог стать хоть завтра: собрать совет кланов Ллогрис, объявить вождям, что он по обычаю будет поддерживать в стране мир и порядок – и те, взглянув на саксонскую дружину за спиной Вортигерна, немедля поднесут ему серебряный