В слепой темноте. Энни Янг
роняю я и присаживаюсь за примостившийся возле двери маленький, обычный чайный столик, служащий для официантов столь спасительным, пятиминутным местом отдыха, когда весь день проводишь на ногах.
– Какой кофе предпочитаете?
– Все равно, буду тот же, что и вы.
– Без сахара? – с недоверием спрашивает он.
– Нет, пожалуй, сахар всё-таки положите, – поморщившись, отвечаю я.
Как можно пить кофе без сахара? Не понимаю.
– Без молока?
– Если вы будете без молока, то и я.
– Я пью без молока, – сообщает мужчина.
– Ладно, – беззаботно пожав плечами, соглашаюсь я.
Странно как-то всё, непривычно беседовать с ним наедине. Нет, уже не страшно, просто… необычно. Чувствую себя не в своей тарелке.
Гнетущая тишина. Разве что кофемашина шумит. Евгений задумчиво уставился на кофейную чашку. Такая обстановка очень напрягает, и потому в какой-то момент я не выдерживаю и, отбросив все страхи, неуверенность, спрашиваю:
– Скажите честно, зачем я здесь? Кофе на ночь? Серьезно?
Черт возьми, я спать хочу, какой к черту кофе?!
Мужчина с непониманием смотрит на меня. Да, я становлюсь смелой, когда чего-то очень хочу. А сейчас я хочу спать, а он по непонятной мне причине смеет задерживать меня тут и препятствовать этому.
– Хотели поговорить о моем увольнении? – продолжаю я слегка раздраженно. – Так здесь нечего обсуждать. Я сказала о своем решении. Если придется, отработаю две недели. Но решение я менять не собираюсь, завтра же планирую написать заявление.
– Вы хорошо подумали? – хмурится администратор, глядя на меня из-под густых бровей.
– Да, – твердо отвечаю я.
– Ну что ж, тогда… – он берет две чашки горячего кофе и, присев на соседний стул, пододвигает одну ко мне, – ладно, я подпишу ваше заявление. А насчет двух недель – вы не обязаны их отрабатывать, – заявляет он, и я с легким изумлением заглядываю в его глаза, что так близко находятся от меня. Теперь я могу видеть их истинный цвет. Глубокие, темно-карие. Хм, а я думала они у него абсолютно черные.
– Спасибо. За кофе и… за понимание, – искренне благодарю я, немного пригубив напиток. Чтоб слегка взбодриться и не уснуть здесь же, на ресторанной кухне. Поесть бы еще чего-нибудь.
– Вы ведь голодны, – спохватывается Евгений, словно читая мои мысли, и, сделав глоток кофе и поставив чашку на стол, вскакивает, устремляется к холодильнику. – Сейчас что-нибудь найдем.
– Было бы неплохо, – воодушевляюсь я, предвкушая малый пир.
– Сыр? Что скажете? Здесь их столько видов, что глаза разбегаются, – с намеком на улыбку отмечает мужчина. – Банан есть, хотите? – и поворачивает голову ко мне.
Забавно наблюдать за его неумелой попыткой построить дружескую беседу. Не мастак он в этом, это заметно. Но для чего? К чему это всё? Зачем сорокалетнему мужчине расположение двадцатилетней девчонки?
– Я буду и сыр, и банан, – со скромной улыбкой сообщаю я и, в нерешительности прикусив губу, интересуюсь: – А шоколад там