Тень души 3. Алексей Лавров
ты принесёшь их на то место, где я перегрыз вашему приятелю глотку, и будешь ждать меня, когда я пойду из гимнасия, – проговорил я благодушно. – Или уже этим вечером я тебя зарежу, мразь.
– Я принесу деньги! – горячо заверил меня парнишка.
– Вставай, – сказал я, поднимаясь с корточек.
Он встал на ноги, а я, убирая заточку в рукав, спросил:
– Кто из вашей компании живёт рядом?
– Паисий, – с готовностью ответил Никон.
– Пойдём к нему, – проговорил я. – Позовёшь его на улицу.
Мы прошли немного, через четыре дома я снова встал у стеночки в тени, а Никон пошёл звать приятеля. Тот был дома и охотно вышел погулять. Никон привёл Паисия, тоже русоволосого, худощавого и кареглазого. Я приветствовал его ударом кулаком в солнечное сплетение.
Далее психологическая подготовка ногами, к которой присоединился и Никон, и деловая часть. Паисий очень просил его не резать, согласился с долгом в тридцать нумий и повёл нас к третьему их приятелю Платону.
Он оказался смуглым и черноволосым крепышом, пинали его уже втроём, и парнишка был очень рад, что остался жив. Легко признал должок и повёл к четвёртому члену шайки Феодору. Тот тоже был смугл и черноволос, но стройнее Платона, и били его вчетвером. Так он счастью своему не сразу поверил, когда бить перестали, и с радостью на разбитой моське заявил, что охотно заплатит мне за моральный ущерб.
Я ненадолго простился с ребятами и пошёл в гимнасий. Дело можно считать практически сделанным. Судя по их домам, ребятишки из приличных по местным меркам семей, просто как все дети отпущенников недолюбливают свободных.
Шайка держалась только на авторитете загрызенного мною белобрысого здоровяка, что детки и доказали, сдавая и избивая друг дружку. Друг другу они не верят, а без своей банды подростку на улицах беда – легко станешь жертвой другой какой-нибудь банды.
Я лучший кандидат в вожаки. Прежде всего, убедительно показал свою крутизну. Более чем убедительно. Во-вторых, наказание назначил с одной стороны справедливое, примерно столько же они все с меня и вымогали, а с другой вполне разумное. Придётся поднапрячься, но по тридцать нумий они наверняка сумеют украсть или выпросить дома. А скорей всего, припрятаны у них монетки на всякий случай.
В общем, довольный собой я с деловым видом пришёл в гимнасий к последнему уроку. Ничего никому не объясняя, уселся за стол и положил перед собой новый чистый лист. Ребятки на него выразительно посмотрели. Ну, у какого ещё честного свободного эллина может быть каждый день казённая бумага?!
В этот раз я слушал учителя со скучающим лицом и ничего записывать не стал. На сегодня достаточно одного «страха чистого листа», бумагу нужно поберечь – мне ж на самом деле её даром не дают.
Из гимнасия к месту встречи шёл на кураже. Приведут ребятки с собой родичей или попробуют справиться сами? С подобным чувством я шагнул с борта «Отваги» на пристань в Грэйфэльхрин-фиорде. Навстречу наконечникам копий и дротикам тяжёлых самострелов. И ничего не преувеличение – тогда, как сейчас, пути