Шкатулка королевы. Робин Каэри
готовится к переменам в своей жизни – это так. Но она не обязана жить по монастырским канонам! Уж коли на то пошло, то ей самое время веселиться от души и предаваться удовольствиям, какие только могут быть ей доступны. И насколько позволяет этот проклятый шторм.
– Но она не пригласила ни вас, ни меня, – с нажимом произнёс Гамильтон, открыто намекая на слух о недавней размолвке между принцессой и герцогом.
– Я сам отказался от приглашения, – ответил на это Бэкингем и вновь с силой хлопнул по мокрой перекладине. – Чёрт возьми, Гамильтон! К чему вы клоните? Вы что-то хотите сказать?
– Только то, что это странно! Джордж, друг мой, мне кажется, что с вами несправедливо обходятся! – с хорошо разыгранным сочувствием воскликнул тот. – Но отчего же вы сами отказались? Нет-нет, так не пойдёт! Вы представляете Его величество, вы…
– Разве не герцог Норфолк является представителем короля и назначен на роль посажённого отца невесты? – жёстко напомнил Бэкингем. – И к тому же это Норфолк в данный момент командует английской эскадрой, а не я. Потрудитесь запомнить, что мы с вами всего лишь гости на этом корабле, милорд!
– Я-то – да, но не вы, друг мой! Вы же представляете короля и герцога Йоркского, брата Её высочества! – не отступал Гамильтон, намеренно подталкивая Бэкингема к тому, чтобы тот взглянул на всё происходящее с самой невыгодной для него стороны.
– Нет! Ни вы, ни я, ни кто-либо ещё! – отрезал Бэкингем, про себя помня о предупреждении, которое Карл дал ему напоследок перед отъездом. С момента отплытия кораблей из Дувра герцогу пришлось взять на себя тяжкий груз ответственности в качестве старшего брата и опекуна Генриетты, не имея ни официального статуса, ни полномочий, прописанных в протоколе или в приказе короля.
– И всё-таки в глубине души мы с вами понимаем друг друга, – вздохнул Гамильтон, предприняв обходной маневр и разыгрывая смиренное согласие с обстоятельствами, которые превосходят их силы и возможности.
– Да, – коротко обронил герцог.
В этом коротком ответе прозвучал, скорее, вопрос, нежели утверждение. Но и что с того? Ведь Бэкингем твёрдо решил не поддаваться на хитрые уловки и провокации Гамильтона. Хоть он и не разглядел смысла и мотивов, которые скрывались за этими неуклюжими попытками вызвать его на откровенный разговор, однако Джордж услышал изрядную долю недомолвок в каждой фразе. Гамильтон надеялся спровоцировать его раскрыть свои чувства и высказать вслух подсказанные им же самим мысли. Вот только зачем ему это понадобилось?
– Ну да, так оно и есть, – ещё раз вздохнул Гамильтон и обернулся, чтобы взглянуть на капитанский мостик, куда поднимались герцог Норфолк и его помощник капитан Лоример.
– Скажите, милорд, а вы знали, что герцог де Руже покинул Лондон задолго до нас? – спросил вдруг Бэкингем и впервые за всё время их разговора посмотрел прямо в глаза собеседника.
– Да.