Любовь сквозь миры. Ника Соловьёва
присоединюсь – пробуя, моллюски, запечённые под сыром, говорю я. Это просто блаженство. – ммм, какая вкуснятина – облизываю палец, поднимаю взгляд на Антона, и вижу, что он смотрит на меня серьёзным взглядом.
– Не омрачай нашу сказку. После завтрака мы идём купаться. Я хочу видеть, как волны будут ласкать твоё тело, как ты выпачкаешься в песке, извиваясь подо мной. Никаких телефонов, мам, пап, только мы. Только ты и я.
– Да, но… я только сделаю…
– Мы идём купаться и точка! – повышает он голос, а я сглатываю образовавшийся ком в горле. – Извини, я просто устал, и я дико соскучился уже по тебе. Позвонишь позже хорошо?
– Извиняю. – настроение испортилось, но я старалась этого не показать. Он прав в том, что этот отдых только для нас, но что страшного в том, чтоб позвонить родителям? Я не хотела ругаться, но и терпеть, то, как он со мной разговаривает, я тоже не собираюсь. – Мы просто искупаемся, потому что я тоже устала и хочу отдохнуть. И не надо мне запрещать общаться с родителями. Я люблю тебя и не хочу ссориться, и я тоже очень хочу провести это время только с тобой и один звонок ничего не испортит. Я сейчас переоденусь и вернусь. – и скрываюсь в бунгало, по дороге захватив, моллюск.
– Не делай так, не хватай еду на ходу! -слышу я в спину и улыбаюсь, какой же он мистер Бука.
Вода была потрясающей, всё было потрясающим и забылась наша стычка. Я вдыхала морской воздух, перебирала в руках песок, плескалась, ныряла, убегала от волн, а после мы занимались любовью в бунгало. Как не уговаривал меня Антон, сделать это на пляже, я не рискнула, боясь, что нас могут увидеть.
Неделя пролетела очень быстро, больше мы не ругались, что не могло не радовать. Возвращаться не хотелось, но Антону нужно было на работу. Что касается меня, то я поддалась на уговоры Антона и уволилась из цветочного киоска. В планах у меня было найти, подработку в какой-нибудь редакции, но Антону я, пока не говорила.
Поругались мы, когда переступили порог нашей квартиры, а начали уже по дороге из аэропорта. И всё, потому что, я оказывается слишком долго разговаривала с официантом, ещё на Кипре, пока Антон был около моря. И как, он так долго ждал, чтоб всё это высказать мне? Это уже похоже на паранойю. Он ударил наотмашь, так, что я ударилась головой об стену, а щёку больно зажгло и из губы потекла кровь. Я посмотрела в его глаза и испугалась, там не было ничего, кроме дикой злости. Он схватил меня за шею и припечатал к стене, опять ударив головой и у меня потекли слёзы.
– Антон – произнесла, всхлипывая я, и схватилась за его руку.
– Ненавижу таких, как ты, сначала прикидываетесь бедными овечками, а потом крутите своими задницами перед всеми, но я тебя перевоспитаю. – и впивается в мои губы, больно, кусая их, а я начинаю задыхаться и царапаю его руку. – Сука! – снова удар по лицу – Я научу тебя, меня уважать.– разрывает на мне платье и толкает меня на пол, заламывает мне руки за спиной и переворачивает