Остатки. Никита Владимирович Чирков
я и сделаю.
Агата умела быть убедительной. Твердость, прямолинейность и несгибаемость всегда были ее ключевыми умениями в достижении любой цели, а с учетом прагматичного ума и таланта холодного нрава равных ей можно было найти мало.
– Не беспокойся, у меня есть свой ребенок и муж, – решила Агата подыграть недоверчивому взгляду Сепии. – И от этого, я надеюсь, ты доверишься моему решению отговорить тебя от скорого бегства за братом.
– Откуда вы узнали?
– На твоем месте, вероятно, я бы так же сделала.
– А вы бы послушали кого-то на моем месте?
– Нет. Но еще я знаю, что вскоре пожалела бы об этом. Поспешные решения имеют свойство вредить. Я думаю, ты понимаешь, Данакт не просто так попросил быть здесь, и когда он проснется…
– Номад – моя семья!
– И мы не можем ему пока помочь. Твое хладнокровие ныне принесет больше пользы, поверь. Сейчас будет лучше, если ты останешься здесь и поможешь Данакту, потому что, когда он проснется, нас ждет работа.
– Вам легко говорить. Но…
– Это то, чего бы хотел твой брат. Или я не права?
Агата обладала высоким убеждением – Сепия даже позавидовала такому таланту. Но все равно принять вынужденную жертву ей было непросто.
– Сепия, сейчас дело не в нас, а в том, как сохранить остатки цивилизации, которая трещит по швам, – ты сама это видела.
Все это было выше Сепии, она вообще не хочет быть частью этой трагедии или ее предотвращения. Но чем больше она разговаривала с Агатой, видя ее сильный характер, тем естественнее в ней пробуждалось приспособление к этому новому миру, где только предстоит найти свое место.
Над ее головой Агата увидела Филиппа.
– А вот, кстати, и он. Филипп, знакомься! Сепия – подруга Данакта, поможешь ей освоиться?
Филипп удивил Сепию одним лишь своим видом добродушного и открытого мужчины, будто бы его и не коснулся Отказ. Но, когда он встал рядом с Агатой, стало ясно, как хорошо они друг друга дополняют, хотя главным в отношениях точно был не он, подметила Сепия.
– Как там наша дочь?
– В пять лет занять ее легко, сидит, играет в приставку. А вы, – Филипп обратился к Сепии, – подростки, чем увлекаетесь сейчас?
– Это не самый уместный вопрос. Я бы лучше поела и… ну, привела себя в порядок.
– Понял. Ты, случайно, не родственница Ильзы?
Агата и Сепия кратко переглянулись, и Филипп понял тщетность шутки, после чего указал ей, куда идти, а сам поцеловал жену. Они обменялись признаниями в любви – и тут Сепия увидела то самое взрослое переживание друг за друга, где именно взаимные чувства и доверие помогают справиться с трудным моментом. Свою мать она помнит пьющей и ругающейся с очередным мужиком, якобы должным стать им с Номадом отчимом. И вот мысли о Номаде и том, как он и где он, загорелись с новой силой, заставив ее быстро привести себя в порядок и придумать, как связаться с ним, дабы поиск прошел успешнее.
В это время Ильза и Рамзи сидели молча в обнимку