Такой больше нет. Ния Орисова
надеть обувь и она, пройдясь по комнате, довольно потопала ножками. Далее мне предстояла примерка лаэру и лучше не знать, каким словами я крыла эту самовлюблённую рожу, он получал истинное наслаждение от моей коленопреклоненной позы. Его жена отводила глаза, делая вид, что не видит, а я в чужой семейной жизни не советчица. Женщина решает сама, либо прогибаться, либо бить в ответ. Из всех сегодняшних заказчиков этот лаэр самый неприятный, есть ещё парочка более мерзких типов пользующихся нашими услугами, но их на себе берёт дед. Пару истерик после общения с этими неблагородными лаэрами хватило, что бы Фрол оградил меня от общения с ними. Жители Малусии не зациклены на невинности, но и прямого разврата не поощряют. Первые месяцы работы мастерской мы привлекали потенциальных клиентов качеством и вполне комфортными ценами на нашу обувь. Спустя четыре месяца работы многие знали наш знак, который был вписан в круг, чуть ниже середины круга располагался сапожный молоток, и шило, а над ним женская туфелька, так у нас появились постоянные заказчики. Тогда мы не могли позволить себе отказывать лаэрам и лэрам. Кто знал, что первое впечатление о людях частенько соответствует действительности. Сейчас приходится улыбаться тем, кто хочет использовать тебя, хорошо, что до рукоприкладства не доходит. Мы как приезжие находились в заведомо проигрышном положении, как не поверить словам лаэров, которые всю свою жизнь живут в городе. Чета Мелих удалилась, и я вздохнула с облегчением. Попыталась вернуться к вышивке, но в который раз уколола палец и оставила это дело. Сначала надо успокоиться, сильно раздражала собственная беспомощность. В случае чего молчать не стану, но последствия, которые могут быть после моих импульсивных действий предугадать сложно.
Решила сделать перерыв и попить местный аналог чая, распахнувшаяся дверь в очередной раз заставила меня вздрогнуть, рука дёрнулась, и чай пролился на стол. Нельзя быть такой впечатлительной и дёргаться от каждого шороха. За заказом пришла Элиза. Она прислуживала в доме лаэра, я могла сравнить её с тёплым ветерком, шустрая, улыбчивая с плавными движениями рук, которые постоянно находились в движении, помогая девушки сделать речь более выразительной. Таких заказчиков у нас пока было мало, а Элизу я всегда была рада видеть. Маленькая болтушка знала всё, опережая новостные листовки на несколько дней.
– Слышала, говорят, семье Веронов наследника подкинули.
– Да ну. Не может быть. У них же…
– Вот, а я говорила, что сын у них меры не знает, задирая юбки всем подряд, не заботясь о последствиях, и ведь слабоумием вроде не страдает.
– Так значит ребёнок от лаэра?
– Поговаривают, они признали мальчика своим.
– И это значит?
– В семье два законных наследника от разных матерей, в будущем это грозит непростыми отношениями между братьями, один из которых родился в законном браке, а другой приблуда.
– Бастард. Поправила я.
Младенца было жалко, но зная семью Веронов, могу сказать, что за мужчинами этой семьи числится лишь один грех