Как я играю!. Евгений Константинов
вечернюю тренировку. Утром, перед стартом среди них будет проведена жеребьевка, по результатам которой выявятся составы «летней» и «зимней» команд.
Декан еще не закончил свою речь, а Железяка уже стоял перед трибуной с поднятой рукой, требуя записать его в добровольцы первым. Записавшись и получив соответствующую бирочку с номером «1», лекпин со всех ног помчался на берег озера Зуро, в залив Премудрый, где увидел факультетских магов, вовсю трудящихся над возведением ледяного панциря. С не меньшей скоростью он помчался домой, готовиться к тренировке, первым делом проверил снасти и сразу обнаружил пропажу отцепа.
Железяка не понаслышке знал, как много на дне Премудрого имеется старых пней, коряг, веток, камней. Без отцепа там никак не обойтись. Он в сто первый раз проверил карманы, надеясь, что отцеп каким-то волшебным образом вдруг возникнет в одном из них, но чуда не произошло.
В это время в дверь лекпинского домика постучали. Железяка поспешно сбросил разложенные на столе рыболовные принадлежности в большой ящик, прикрыл его крышкой и задвинул под кровать. И только после этого спросил:
– Кто там?
Вместо ответа дверь приоткрылась и в щель просунулась голова его лучшего друга Тубуза Морана.
– Ну, что, припрятал барахлишко-то свое рыболовное, – хитро улыбаясь, обвел тот глазами комнату. – Заходить-то можно теперь?
– Чего лишние вопросы задаешь! – недовольно отмахнулся Железяка. – Расскажи лучше, что нового в городе слышно.
– А, что слышно, – Тубуз по привычке сел не на свободную табуретку, а на застеленную красочным покрывалом кровать. – Все только о Кубке ВСИ и говорят. Сейчас на ярмарочной площади докопался до меня один старикан, расскажи, мол, что происходит. Ну, я ему битый час объяснял все, втолковывал, а он вдруг взял, да и согласился со мной, что соревнования эти – подстава.
– Подстава, – согласно закивал головой Железяка и вновь принялся машинально ощупывать карманы жилетки. – Самая настоящая подстава и есть.
– Ты это о чем? – непонимающе посмотрел на друга Тубуз.
– Да, понимаешь, отцепчик мой куда-то подевался. Не по себе мне от этого, – Железяка живо представил, что любимый отцеп лежит где-нибудь втоптанный в грязь, или еще хуже, кто-то успел его найти, чьи-то незнакомые руки к нему прикасаются…
– Сочувствую я тебе, – вздохнул Тубуз.
– И главное, пытаюсь память напрячь, когда и где я его в руках держал, и ничего не получается, словно мозги кто-то затуманил.
– Сочувствую, – повторил Тубуз. – В Премудром на дне хлама полным полно, не имея отцепа, совсем без мормышек останешься. Давай я тебе свой отцеп одолжу. Он, правда, корявый и ржавый весь, ты ведь знаешь, я зимой редко рыбу ловлю…
– Зачем же мне, дружище, на соревнованиях корявый да ржавый отцеп? – Железяка присел на кровать рядом с Тубузом и положил тому на плечо руку. – Пойду-ка я, пожалуй, к господину Казимиру на поклон, попрошу