Три способа испортить жизнь магу. Василиса Раса
провалом, откуда тянуло ледяным сквозняком и страшными тайнами…
Нахлобучив поглубже чепец на горящие от волнения уши и выставив перед собой отмычку, как единственную защиту, я шагнула в проём. Темно было не то что, как в космосе… В космосе, если есть поверхность, значит она может отражать свет даже очень удалённых звёзд, а тут отражать было нечего. Поэтому тут было темно, как… в месте, известном даже астрономам, что решимости и энтузиазма никак мне не прибавило.
Проход был широким и, судя по размерам часов, через которые я сюда попала, я очутилась в заднице домозавра. Как минимум.
Идти было страшно и холодно. Изредка мимо меня, пищА, пробегали мыши. Шаге на тридцатом примерно, когда я оступилась и чуть не потеряла направление, в руке моей тускло засветилась отмычка. Наверное, от страха за меня. Но мне от этого совсем не сделалось легче.
Если до этого я просто шла вперёд, то теперь точно знала, что конца и надежды у этого пути нет. И это было действительно страшно. Я стояла одна в тёмном, абсолютно квадратном коридоре, и впереди и сзади была кромешная тьма, и только я и крошечный островок тусклого, розоватого света среди неё.
– Чтоб тебе кошмары не снились никогда, Пахрачёв, а только одни розовые пони! Вечно! – осторожно двигаясь дальше, проклинала я своего аспиранта, припёршего из Саян мне эту чёртову трубу, – Думай, давай, как меня вытаскивать отсюда, паразит!
Коридор был рабочим, это точно. Кости под моими ногами не хрустели, пауки на чепец не сыпались, в целом было свежо, но депрессивно. Поэтому я ускорилась, прибавив шагу.
К тому моменту, когда я начала подвывать от ужаса, как порядочное привидение, коридор сделал приметный аппендикс вправо, и я решилась тут выйти. Потому что из вариантов: продолжить путь тем же маршрутом и прийти в известное место, которым заканчиваются любые кишки, или эвакуироваться в неизвестное, я, не раздумывая, выбрала второе.
Я осторожно тряхнула палочку-отмычку, чтобы она погасла, и та меня поняла. Великий телескоп! Это почему-то работает! Я тряхнула её ещё раз, и она снова зажглась! Приятная вещица. Сразу мне эти загогулины понравились.
Дверь в неизвестную комнату открылась подозрительно легко и бесшумно. Не то что бы я до этого не боялась, но теперь напугалась совсем: сердце опять подскочило к самому горлу, руки покрылись мурашками и вспотели, а уши замерзли… Но вариантов особенно не было, поэтому я шагнула вперёд. После ста тринадцати шагов в тоннеле во тьме, это помещение показалось мне светлым и по-человечески прекрасным. Тут было уютно, не то что в ледяном, каменном коридоре. По левую руку от меня, у окна, легко различимые в темноте, стояли два кресла и маленький стол, накрытый огромным листом бумаги. Это было понятно по скручивающимся в рулон, свисающим краям. Справа, так близко, что я касалась её подолом, раскинулась широкая кровать и на ней кто-то дышал…
Надо было идти в тоннеле и дальше… – обречённо мелькнуло в голове. Я осторожно шагнула к двери, чтобы незамеченной выбраться наружу и не успела дойти до неё всего метра