Три способа испортить жизнь магу. Василиса Раса
самое. И это было омерзительно. Что характерно, и в моём восприятии, и в её.
Мне хотелось подробностей этого драматического водевиля, чтобы оценить невосполнимый ущерб и реорганизовать восполнимый, но экипаж неожиданно замедлился, а потом и вовсе остановился, и я приготовилась к неизбежному – столкновению с новой действительностью. Пилотное мгновение у храма не считается, оно было слишком коротким, чтобы хоть что-нибудь сообразить. И слишком сильна тогда была боль в руке, чтобы хоть что-то обдумать.
Кстати, о боли. Я посмотрела на палец – он по-прежнему был при мне, как и кольцо, странно мерцающее поверх красной перчатки. Но единственным ощущением, которое я испытывала сейчас, была тяжесть от непривычки. И всё. Что это могло означать, я совершенно не понимала. Причём, кажется, не только я.
Вопросы, вопросы…
Ладно. Пусть всё случается по порядку. Не буду бежать впереди скаковой кобылы. Пойду степенно, как дряхлый, натруженный мерин, к тому же, это соответствовало мне куда больше.
Дверь, защищающая нас от мира, неожиданно распахнулась, чтобы смениться счастливо сияющим незнакомым мне и девчонке лицом, которое немедленно испуганно вытянулось, и дверь опять со звонким треском закрылась.
– Лучше накиньте тавир2 обратно, – равнодушно посоветовал супруг и легко выскочил вон, будто и не валялся тут только что в углу на сиденье.
Боже ж ты мой, да что ж с этой девочкой такого жуткого, что люди спасаются бегством от страха?
Накинуть это плотное красное покрывало не помешало бы, но тогда я не смогла бы осмотреться. А мне это требовалось очень. Поэтому я без стеснения приняла мужескую ладонь и шагнула в ярко сияющий иномирный день без страха.
– А кто это у нас тут прие…
– Совет, да… – затухло очередное счастливое восклицание, пока я с живейшим интересом разглядывала всё вокруг. Это было не поместье, что означало, что переезд ждал меня впереди. Это, скорее всего, был городской дом: три этажа, сложенные из крупного, светлого камня, подъездная дорожка из крошева почти белого щебня, острые стрелы кипарисов и круглые шапочки молодых пиний, раскинувшиеся впереди, окружали приветливое гнездо моего мрачного супруга. Виденье – мечта, усыпляющее бдительность, но расслабляться как раз было не время.
– Да что ж вы! – взъярился высокий женский голос. – Счастья тебе, отец наш и супруге твоей. А это всё… ерунда всё. Подсобим, чай с руками.
Заявление меня насторожило. Доверяться чужим, незнакомым с гигиеной рукам было страшно и неумно. Поэтому я подарила, украшенной рюшами милой женщине жалобно-благодарный взгляд и поспешила за тяжело волочащим ноги мужем вперёд, к дому. Эрд Тааль едва заметно цеплял носами ботинок белёсую крошку дорожки, отчего те мгновенно покрылись плотной светлой пылью, а шедший следом за нами красивый мужчина с длинными волосами, убранными в роскошный низкий хвост, который встретил нас у кареты, шепнул что-то ему на ухо и умело подставил плечо.
Этот новый персонаж был лет на десять-пятнадцать моложе
Тавир – свадебное ритуальное покрывало, призванное защитить невесту от чужих взглядов. Так как считается, что женщина в этот момент очень уязвима перед чужими мыслями и взглядами.