Не доллар, чтобы всем нравиться. Мишель Куок
к дальней стене. Руки его скрещены на груди, но он оттопыривает большие пальцы. – Позаимствую любимое словечко Джеймса: я думаю, я буду обалденным главредом.
Это заявление вызывает пару смешков. Все знают, что если Джеймс нацарапает «ОБАЛДЕННАЯ РАБОТА» через весь твой черновик вместо того, чтобы исчеркать правками, значит, ты наконец написал что-то стоящее. Осмелев, я иду в наступление:
– Я «горнистка» с девятого класса. Написала более тридцати статей, и шестнадцать из них попали на первую полосу. Четыре раза участвовала в конференции школьников-журналистов Южной Калифорнии и два раза занимала первое место. Сейчас, как вы знаете, я ведущий редактор, возглавляю самый крупный из наших отделов, новостной, и контролирую контент всех остальных. В общем, я, наверное, провела больше трехсот пятидесяти часов, работая для «Горна», так что если говорить об опыте, то его у меня в избытке.
Дальше я рассказываю о своих предложениях на следующий год. Нам надо посотрудничать с ребятами из класса углубленного изучения информатики и создать интерактивную инфографику, как у «Нью-Йорк таймс». Нам надо делать что-то похожее на видео от спецкоров, как на сайте журнала «Вайс». Просматривать находящуюся в свободном доступе информацию о нашем районе в поисках инфоповодов. Мы должны перешагнуть через установленные барьеры и говорить начистоту об этнокультурных различиях и случаях насилия с применением огнестрельного оружия.
– Мне не терпится поработать вместе с вами над всеми этими проектами, – заключаю я. – Я надеюсь, вы согласитесь, что я лучший кандидат, чтобы возглавить «Горн» в следующем году.
Когда я сажусь, все вежливо хлопают.
– Лен? – говорит Джеймс, указывая на моего оппонента.
Парень проходит на середину. Он размахивает руками взад-вперед и смыкает кулаки, когда они встречаются впереди. Потом он делает пару вращений плечами назад, встряхивает ими. У меня возникает ощущение, будто я смотрю, как разминается спортсмен, готовясь к соревнованию. По сути, как раз это я и вижу.
– После Элайзы говорить непросто, – начинает он, улыбаясь. У него широкая улыбка, которая настолько сужает его глаза, что начинаешь сомневаться, а тебе ли он улыбается. – Но я, пожалуй, попробую. – Он прячет руки в карманы толстовки. – Это правда, я присоединился к редакции «Горна» всего год назад. Может, чуть больше. Кто-то из вас знает, что я раньше играл в бейсбол. У всех свои увлечения, так? Он был моим. Я был питчером, и притом очень хорошим. Можно сказать, я был Элайзой Цюань бейсбольной команды Уиллоуби.
Эта фраза, похоже, показалась забавной всем, кроме меня.
– Однако мне пришлось уйти, – продолжает он, – потому что я порвал связку локтевого сустава. И не буду врать, было тяжело.
Я смутно помню, как какое-то время в девятом классе он носил ортез.
– Я больше не мог подавать. По крайней мере так, как раньше. Мне вообще нельзя было играть в бейсбол. После операции врач сказал, что какое-то время мне придется обходить поле стороной. Это время показалось мне вечностью. –