Маленьких все обидеть норовят!. Ксения Баштовая
Стоявшие на страже воины вытаращились, словно увидали диковинку какую. А потому я смог беспрепятственно нырнуть за полог, попав, как ни странно, в самый центр разгоревшейся дискуссии. Да уж… Казалось, они тут без меня развлекаются по полной!
Отец, сверкая алыми глазами, тихо, но с едва сдерживаемым рыком выяснял у незнакомого мне эльфа, кто такой Влариэль и где теперь его искать.
– Этот нардхаров длинноухий мне за сына ответит! – донеслось до меня.
Так… этот эльф в Храме – как там его? – Влариэль, кажется, что, успел Гила зацепить?! Или Тери? Хотя нет, Тери там, кажется, не было. Ну все, он не жилец… Таким разозленным я отца еще не видел. Он находился буквально в шаге от перевоплощения! Лицо хоть и оставалось человеческим, но черты так заострились, что рисунок чешуи уже почти проступал на коже. Да и мама… Нежная, всегда чуть усмехающаяся (даже когда таскала нас с братьями за уши), сейчас сидела, плотно сжав губы и нахмурив брови. Застывший холодный взгляд миндалевидных глаз не предвещал ничего хорошего. Похоже, этому эльфу-предателю придется очень и очень несладко!
Я осторожно застыл на пороге, прислушиваясь к спору. Тихо сидевшие за столом остальные мои спутники, кроме клирички Аматы, мрачно разглядывали массивный стол. Шамит даже иногда сжимал край, словно надеясь отломить часть. Гном ожесточенно стискивал подлокотники высокого кресла, хмуро изучая тяжелую столешницу. Видать, уже получил нахлобучку за все хорошее, так как борода подгорного жителя едва не стояла дыбом. Амата и Элиа притулились в дальнем уголочке. Даже Вангар и Тайма осунулись, похудели. Ну вот что тут у них произошло?! Хотя… если придираться, то начальник группы ответственен за все. Но только касаемо своей команды. А если пострадал Гил, то Вангар-то тут совсем не виноват! И за предательство остроухого ответственности не несет. Мало ли кого могли использовать втемную? Я вон тоже один раз… э-э-э-э… нет, не буду об этом!
Эльфийка отсутствующим взглядом скользнула по общей части шатра, отгороженной от так называемых «личных апартаментов» тяжелым бархатным пологом. Ее абсолютно не волновало, что присутствовавший там ее соплеменник (судя по пышному одеянию, не из последних в Дубраве) вел себя так, будто был давно знаком с моим отцом. Более того, на ее глазах происходило вопиющее нарушение этикета, поскольку Темный Властелин (он же мой отец) в забывчивости стал называть этого самого эльфа просто Миром, а тот его – Аргалом, а то и просто Ари. Та-а-ак… Надо думать, под кроватью нашей семейки от толстых и жирных мархангов не протолкнуться. Это когда папочка успел завести такое близкое знакомство с эльфийскими правящими домами, а?
Аэлин, конечно, намекала на светлые корни моей мамы… Но не настолько же!
– Да мне плевать! – неожиданно рявкнул отец.
От резкого возгласа я непроизвольно шарахнулся вбок и задел одну из подставок под «светляков», освещавших внутреннее убранство помещения. С громким звоном та повалилась на землю.
– Я же запретил! – рыкнул папа,