Тебе показалось. Как противостоять газлайтерам и тем, кто отравляет нашу жизнь. Дон Барлоу
уметь держать под контролем – иначе неминуемо скатишься в нарциссизм.
Думаю, за свою жизнь вы не раз встречали нарциссов – но не сразу поняли, кто перед вами. Например, вы могли с кем-то познакомиться на вечеринке (причем этот человек буквально из кожи лез, чтобы с вами подружиться), но стоило только поблизости появиться кому-то более «перспективному» – и ваш новый «друг» моментально забывал о вашем существовании и переключался на новую жертву.
Или, предположим, кто-то из коллег предложил вам помочь с проектом, а в назначенный срок почему-то не приехал на встречу. Или у вас есть коллега, который ворует чужие идеи, и вы – совершенно справедливо – опасаетесь ему доверять.
Психологи характеризуют нарциссов как людей с гипертрофированным чувством собственной важности, безразличных к чужим нуждам и абсолютно лишенных эмпатии. Нарциссы постоянно требуют признания своей уникальности и неповторимости и остро нуждаются в том, чтобы окружающие ими восхищались, потому что совершенно уверены, что они и есть центр вселенной.
Казалось бы, иметь чувство собственного достоинства – не так уж плохо. Но порой это качество может проявляться совершенно неожиданным образом. Приведу пример из личного опыта. В университете у меня были приятели, которые дружили с одним нашим общим знакомым, Скоттом. Мои приятели и этот Скотт вместе изучали лесоводство, а поскольку жили в разных штатах, обсуждали все вопросы, касающиеся обучения, в общей переписке или в чатах соцсетей. И вот как-то ни с того ни с сего Скотт вдруг написал им пространное письмо, в котором извещал их о том, что разрывает с ними всяческий контакт и не желает иметь с ними в дальнейшем никаких дел. Аргументы Скотт приводил самые нелепые: «я и без того слишком долго терпел», «настало время двигаться дальше» и тому подобное. Он просил не пытаться связаться или помириться с ним и жестко подводил черту под своим письмом фразой: «Я больше не хочу иметь дела ни с вами, ни с вашей токсичной энергией».
Мои приятели рассказали мне эту историю с улыбкой – но меня она заинтересовала с научной точки зрения.
Я неплохо знал Скотта. Мы хотя и учились в одном университете – но общих занятий у нас не было. Зато на студенческих вечеринках мы частенько пересекались. Помню, как на одной из таких вечеринок он устроил чуть ли не личное шоу – вытащил из кармана блокнот со своими стихами и начал декламировать окружающим. И ладно бы стихи были хорошими, но от «поэзии» Скотта просто уши вяли. И на свою беду, прослушав одно из четверостиший, я не сдержался и издал протяжный стон.
Окружающие уставились на меня с такими выражениями лиц, будто я обесценил большой талант. Но, если честно, стихи были просто ужасные…
Вы спросите: какое мне дело до Скотта и его размолвки с приятелями? Не все ли мне равно? На самом деле не все равно! Ведь в университете я поставил себе цель – всесторонне изучить нарциссизм и нарциссов. И поведение Скотта меня заинтересовало с точки зрения проявлений нарциссизма.
Во-первых, у Скотта и моих приятелей не было какой-то глубокой дружбы