И опять Пожарский 3. Андрей Шопперт
на пару лет хватит. Сам же Пожарский пообщался напоследок с вождём вогулов Увачаном. Шульга сдал на руки Пожарскому несколько мешков с мягкой рухлядью, сейчас же вождь принёс собой ещё целый мешок шкурок соболя, белки и куницы. Оказывается, племя Увачана неплохо устроилось, оно по демпинговым ценам скупало железный инструмент у жителей Миасса, а сами соседним племенам меняли на шкурки по совсем другой цене. Слух о богатых железными орудиями пришельцах распространился на огромный уже район и шкурки несли десятками. Племя Увачана выросло, он принял к себе несколько молодых холостых мужчин из других племён и десяток пацанов подрос. Так что Увачан сейчас в здешних местах сила и авторитет. И ладно, Пожарский понимал, что одна фарфоровая ваза, ну, пусть, две, стоят дороже всех этих шкурок, но нужно ведь жене шубу шить. И не это убожество местное с рукавами до земли и подолом подметающим землю. Он в телевизоре видел, какими шубки могут быть, напрягём память и Рубенса и законодателем мод должна стать не Франция и Италия, а Русь матушка. А и правда, пора, наверное, и платьями заняться. Художников у него как грязи, нужно только ножную швейную машинку изобрести. Там проблема в шпульке и игле с ушком в начале, а не в конце иглы. Нужно будет напрячь Симона Стивена и Вильгельма Шиккарда, втроём эту проблему должны решить.
Перед отъездом Пётр собрал металлургов и озадачил их. Нужно чугун лить не чушками, а рельсами и чем длиннее, тем лучше. И началось, пришлось с товарищами делиться опытом, набранным при литье колоколов. Но через три дня отлили несколько первых рельсов длинною два с половиною метра.
– Вот так и продолжайте, – сказал им напоследок Пожарский и уплыл.
На целый месяц раньше, чем обычно получилось. Вышли из Белорецка первого июля.
Княжна Марфа Владимировна Долгорукова намазала на кусок белого хлеба толстый слой орехового масла и стала откусывать от получившегося бутерброда небольшие кусочки, растягивая удовольствие. Сейчас холопка Васька должна принести заморский кофей и нужно, чтобы бутерброд ещё остался, а то чем эту горечь закусывать. Кофей Марфе понравился, единственной из сестёр. Младшие Елена и Фетинья предпочитали пить по утрам чай, а противная Машка вообще ничего не пила, она ходила по утрам, сразу после заутрени к ведьмам и принимала там разные зелья. В последние дни вместе с Машкой к ведьмам стали ходить и батюшка с матушкой.
Княжна же любила утром после кофею посидеть, взобравшись с ногами в уютно мягкое кресло, и помечтать. Ей уже исполнилось девятнадцать лет, а она всё ещё в девках. Конечно, то батюшка был три года воеводой в Казани, где женихов днём с огнём для княжон не найти, а только они попали наконец в Москву, как батюшку отправили в Вершилово. Здесь князей ещё меньше, чем в Казани. Ещё пару лет и никто вообще замуж не возьмёт, кому старухи нужны.
Марфа страшно завидовала старшей сестре. Вот один единственный княжич проезжал через Казань и тот Машке достался, да не старик какой, а Петенька Пожарский,