Ватутин. Николай Карташов
он, новоиспеченные командиры, уже были в кабинете комдива. Из-за стола быстро поднялся и вышел навстречу совсем молодой, лет тридцати командир соединения. Военная форма сидела на нем ладно, на груди поблескивал орден Красного Знамени. В его умном, проницательном взгляде читалась строгость и одновременно виделись открытость, доброжелательность. Также привлекали внимание подтянутость, строевая выправка командира. Это был Николай Яковлевич Котов, ставший впоследствии начальником Липецкой высшей летно-тактической школы ВВС РККА. Он поинтересовался, как проходила учеба, расспросил о преподавателях, задал несколько вопросов, непосредственно касающихся стрелковой и тактической подготовки. Само же напутствие командира дивизии было коротким, по существу.
– Главная ваша задача, – сказал Котов, – научить бойцов тому, что необходимо на войне.
Командир дивизии знал, что говорил. За его плечами были две войны – Первая мировая и Гражданская, на которых он был удостоен орденов за храбрость и имел пять ранений. Позднее комвзвода Ватутину еще не раз доведется видеться с Котовым – на учениях, строевых смотрах, проверках. Их пути пересекались и позже, когда Ватутин уже занимал более высокие командные и штабные должности, а Котов преподавал в Военной академии им. М. В. Фрунзе, был начальником штаба Военно-технической академии РККА и т. д. Но эти встречи проходили исключительно до 1937 года. В тот год 6 сентября комдив Котов (это воинское звание ему было присвоено в 1935 году) был арестован. Тогда же арестовали его жену, сына и дочь. Котова обвинили в шпионаже в пользу Германии, участии в военно-фашистском заговоре с целью свержения социалистического строя в СССР, подрывной и вредительской деятельности в РККА. Компрометирующими обстоятельствами послужили дворянское происхождение Котова, а также тот факт, что два его родных брата служили в белой армии генерала А. И. Деникина. В ходе следствия Котов признал себя виновным в участии в военно-фашистском заговоре, в январе 1938 года он был расстрелян в воронежской тюрьме. И только спустя почти двадцать лет, в 1957 году, талантливого командира Красной армии комдива Николая Яковлевича Котова реабилитировали.
Под жестокие колеса репрессий едва не попал и Ватутин, но об этом рассказ впереди. Пока же продолжим повествование о первых командирских шагах нашего героя.
Чугуев, куда прибыл служить Ватутин, чем-то напоминал его уездный город Валуйки. Такой же небольшой, тихий, с речкой Северский Донец, с кирпичными одно и двухэтажными домами, белыми хатами-мазанками под камышовыми крышами, палисадниками и садами. Проходила через город и железная дорога. Да и родословная у Чугуева была сродни Валуйкам. Основанный как город-крепость, он оберегал границы Московского государства от набегов крымских татар и ногайцев. Многие годы город оставался военным гарнизоном, местом лагерных сборов и смотров полков русской армии, ее материальной и людской базой. Как и Валуйки, Чугуев в ХХ веке оказался в эпицентре Гражданской войны. В нем побывали немецкие войска, части белой и Красной армий, казаки,