Тайная жена моего мужа. Амелия Борн
разулась на коврике и потянулась, чтобы снять шапку.
Сердце мое екнуло, когда я увидела, что голова девочки перебинтована и коротко острижена…
Она деликатно замерла там же, где стояла, а я, с трудом взяв себя в руки, указала ей на дверь в кухню:
– Проходи. Садись, где понравится.
Проводив девочку взглядом, я повернулась к законной жене моего мужа, в какой-то отчаянно-жадной потребности рассмотреть внимательнее ту, кого он готов был ждать всю жизнь. В болезненном желании понять: что он нашел в ней такого, что так притягивало его и не отпускало годами?..
– Можно?..
Инга, тоже снявшая верхнюю одежду и обувь, кивнула в сторону кухни, я – кивнула ей в ответ.
Олеся скромно сидела на самом краешке стула, Инга – устроилась на соседнем…
В ярком искусственном свете я увидела многое из того, что не заметила прежде, при первой встрече: уже далеко не свежее окрашивание волос с отросшими темными корнями; бледную кожу лица со слегка обозначившимися морщинками вокруг глаз, которые она старательно пыталась скрыть под слоем косметики…
Впрочем, выглядела она хоть и потрепано, но все равно эффектно. Ногти аккуратно обработаны, макияж безупречен, губы, как и положено – пухлые, волосы стильно уложены, а одежда подобрана явно со вкусом…
Пока я ревностно рассматривала ее, отчаянно желая отыскать даже самые мелкие недостатки, в кухне стояло молчание. Но вот меня замутило от чужого совершенства, и я вспомнила о том, кто должен был объяснить мне весь тот бред, что сейчас происходил…
Вынув телефон из заднего кармана джинсов, я быстро набрала Якову сообщение:
«Срочно домой!!!»
Хотя он, вероятно, в отличие от меня, явно был в курсе этого «сюрприза».
И даже не подумал признаться мне в том, что у него есть еще и дочь.
Девочка снова притянула к себе мой взгляд: такая хрупкая и беззащитная на вид, но такая, вероятно, крепкая и сильная внутри.
Встретившись со мной глазами, она вновь доброжелательно заговорила:
– Мы ехали сюда три дня на поезде.
Я невольно изумилась:
– Зачем? В вашем городе нет аэропорта?
Олеся пожала плечами:
– Есть. Но мама сказала, что на поезде интереснее.
Она неодобрительно поморщилась, явно показывая свое несогласие с этим утверждением. Уголки моих губ невольно дрогнули в улыбке…
– Тебе не понравилось ехать на поезде?
– Скучно. Мы видели только поля и деревья. А еще там даже не кормили…
– Лесь, не стоит все это рассказывать… – встряла мягко Инга. – Карине это совсем неинтересно…
Внутри у меня снова заныло от вида худой, болезненной девочки. Что с ней случилось? Олеся явно не выглядела здоровой…
– Хочешь чаю? – предложила я ей. – Я недавно испекла печенье…
В глазах ребенка зажегся внезапный огонек.
– А мама никогда не печет печенье… Она говорит, что проще купить…
Я не знала, что ей на это ответить, поэтому просто повернулась к чайнику