Расстояние. Хелен Гилтроу
а ты узнаешь об этом слишком поздно. Иногда границы невидимы, и ты нарушаешь их в темноте.
До того, как Йоханссон рассказал мне о деле. До того, как я вошла в здание склада…
То мгновение в опере, когда я подняла глаза и увидела его: тогда определилось мое будущее.
Где-то в системе безопасности Программы есть лазейка. И я найду ее, чтобы помочь ему в нее проскользнуть. Потому что за меня это может сделать кто-то другой, а им будет безразлично, вернется он или нет.
Джон Кийан – профессиональный преступник, гангстер, убийца – руководит Программой.
Джон Кийан хочет, чтобы он умер.
Глава 2
3:13 утра, четверг. Север Лондона, та его часть, которую называют перспективной, бары и агентства недвижимости постепенно занимают места старых магазинов, продающих товары на вес и дешевую одежду. Он проехал часть пути по этому району на такси, потом на ночном автобусе, а сейчас идет пешком, так ему удобнее. Привычки снайпера сводят все в мире к расстоянию.
Три метра левее: парочка подростков бежит на автобусную остановку, клубы пара заполнили все воздушное пространство вокруг. Восемь метров вправо: пьяный прохожий зигзагами перемещается по тротуару, останавливается, опираясь рукой на стену. Йоханссон идет дальше. Через шесть шагов мужчина исчезает из поля зрения. Слышны лишь рвотные звуки, и камера видеонаблюдения над головой бесстрастно поворачивается в его сторону, чтобы зафиксировать действие.
За ним никто не следит.
Он вновь ее увидел. Говорил с ней. Сейчас он несет эти воспоминания через желтоватую тьму, словно это осязаемый предмет в руках, имеющий вес и форму. Иногда ноша кажется хрупкой, драгоценной – отблеск волос, поворот головы, – но никогда не остается в руках надолго. Йоханссон идет вдоль улицы, проходит ряд домов, и вот Карла уже кажется колючей и агрессивной, как и ее взгляд, изменившийся через секунду после того, как она его увидела.
Он все неправильно понял? Он был уверен, что все будет не так, но ошибся.
Йоханссон срезает часть пути, поворачивает направо и идет до первой викторианской террасы. В пяти минутах отсюда кипит стройка, но волна создания элитного жилья не достигла еще этого места: еще слишком часто звонят в домофон, на улице еще много мусорных баков, искореженных велосипедов и старых диванов в саду. Дверь в квартиру на цокольном этаже открывается, выпуская знакомый запах сырости.
Шторы в гостиной не задернуты, горит фонарь за окном. За стеклянными дверями тени, отбрасываемые стульями в саду, и завядший розовый куст топорщится всеми своими шипами. Йоханссон закрывает шторы и распахивает двери в спальню и ванную, включает свет, проверяет окна, стараясь различить любые признаки нарушения целостности. Ничего.
Он опускается в единственное удобное кресло, стоящее перед телевизором, и вновь вспоминает Карлу в баре Королевского оперного театра: она в зеленом платье и с чуть склоненной головой слушает полного мужчину и делает вид, что ей не скучно. В тот самый момент она подняла глаза и увидела его.
И вот опять тугой узел сжал его сердце,