Игра в любовь. Татьяна Серганова
е у небольшого озера, неловко улыбаясь и так мило не решаясь сказать то, что я так долго ждала.
– Кэрри, мы столько лет с тобой знакомы…
Я с готовностью кивнула, от волнения сжимая ткань юбки нежно-голубого цвета, которую надела в честь праздника и… него.
– Да. С самого детства.
– Да, точно, – неловко улыбнулся Патрик. – Вместе в школе, в академии, на практике в Альянсе. Лучшие друзья столько лет.
– Да-а-а-а.
У меня внутри все дрожало от нетерпения. Неужели этот момент настал? Он, наконец, решился! Понял, что мы созданы друг для друга!
– Ты действительно мой самый лучший друг, Кэрри, – поднимая на меня свои синие-синие глаза, твердо произнес Патрик. – И поэтому ты должна узнать об этом первой.
– Да.
Я почти не слушала его, пребывая в мире грез и фантазий, где мы уже были женаты, жили в своей квартире, имели двух детей и прочее, и прочее, и прочее.
Разумный итог нашей многолетней дружбы. Ведь не зря же нас всегда звали неразлучной парочкой, подшучивали, дразнили. Да, наши родители уже давно считают друг друга родственниками.
– Мы с Мэри решили пожениться, – выдохнул он, продолжая глупо улыбаться.
Да, пожениться…
СТОП! ЧТО?!
Я сглотнула, пытаясь нацепить на лицо улыбку, чтобы не выглядеть полной идиоткой.
Может, ошиблась? Послышалось? Это ведь не может быть правдой!
– Вы с Мэри? – пролепетала я, с трудом ворочая онемевшим языком.
– Да! – с готовностью воскликнул Патрик, и на его лице возникло такое выражение счастья, что я едва не зарычала от разочарования и бессилия. – Сам не знаю, как это произошло. Мы как-то случайно встретились, поболтали. Посидели в кафе. Она… чудесная, невероятная! Такая милая, добрая, женственная.
Чем больше он говорил, тем ярче вспыхивали перед глазами красные звездочки.
Я не была магом огня. Моя стихия – воздух. Но сейчас мне так сильно хотелось что-нибудь взорвать!
Мэри? Мэри Тэлбот? Серьезно? Это глупая, вечно хихикающая дурочка с минимальным уровнем магии и невинными коровьими глазками? И он… променял меня на нее?!
– … мы очень хотим, чтобы ты была свидетельницей на нашей свадьбе, – закончил Патрик, который, пока я мысленно сжигала любовь всей его жизни, вдохновенно рассказывал, какая она замечательная.
– Э-э-э-э-э… – только и смогла выдавить я из себя.
– Ох, Кэрри, понимаю, ты так удивлена. Я сам удивлен! – заявил он, вскакивая со скамейки и возбужденно ходя из одного угла в другой. – Но я никогда не был так счастлив. И я буду рад, если ты разделишь это счастье со мной. Скажи, что согласна, прошу!
Согласиться? И стоять в храме Четырех Стихий и смотреть, как лучший друг и мой почти потенциальный жених берет в жены другую? И при этом изображать счастье и умиление?!
Да никогда!
– Д-д-да, – с трудом вырвалось у меня сквозь стиснутые зубы. – Хорошо.
– Ох, спасибо. Я так счастлив!
Патрик бросился ко мне обниматься. Поднял со скамейки и крепко прижал к себе.
– Кэрри, ты – мой самый лучший друг! Я знал, что на тебя всегда можно положиться!
«Лучше бы молчал, честное слово!»
– Я рада. Правда, – скупо отзывалась я, похлопав его по плечу.
– Пойду расскажу Мэри. Она так боялась и волновалась. Говорила, что ты откажешься. Представляешь, Мэри думала, что мы с тобой пара и скоро поженимся. Ха! Смешно, правда? – громко рассмеялся он.
– Очень, – выдала я с кислой миной на лице.
«Сейчас умру от смеха. Ха-ха!»
– Ладно наши родители так шутили над нами, но это когда было, – продолжал веселиться Патрик. – Мы тогда, наверное, еще в школе учились.
– Точно. Ты прав. Смешно, – отозвалась я, мечтая, чтобы этот унизительный разговор наконец закончился.
– Ну все. Пока. Потом поговорим! А то Мэри ждет! – крикнул он напоследок, сбегая по ступенькам и оставляя меня одну в пустой беседке.
Я еще некоторое время стояла, смотря перед собой невидящим взглядом, а потом медленно опустилась на скамейку.
Реветь я не собиралась. Не дождутся. Но внутри будто все рухнуло.
Патрик и Мэри… Как? Почему я этого не заметила раньше? Может, потому что не хотела? Я ведь всегда жила с мыслью, что мы с Патриком пара и когда-нибудь непременно поженимся. Только это когда-нибудь никак не наступало.
Сначала учеба в академии магии, потом практика в магическом Альянсе. Мы даже и не целовались толком ни разу. Лишь однажды на школьном выпускном, когда напились вусмерть. И то я не уверена, что мне это не приснилось.
И вот мне двадцать три. Для моих родителей старой закалки – это критический возраст старой девы, как бы глупо это ни звучало.
Они мирились со всем лишь потому, что были уверены, что мы с Патриком пара. И теперь я совсем одна. А мой потенциальный жених