.
что когда-то пережил Нострадамус сам.
«Год 1529.
Прошло двадцать шесть лет со дня моего появления на свет божий.
Случилось это благодаря родителям в Сен-Реми 14 декабря 15503 года.
Нет смысла перечислять, сколько всего было пережито и понято за все эти годы. Скажу только, где бы ни был, какую науку не постигал, душа всегда руководствовалось страстью познания мира. Арифметика, геометрия, астрономия прокладывали путь к тому, к чему имел влечение с детства.
Пройдя курс «семи искусств», принялся за изучение медицины, что вскоре привело к философии, а затем и к астрономии.
Учение в университете, получение степени бакалавра, медицинская практика, на всё ушло три десятилетия, после чего были года скитания в поисках самого себя. Перед глазами по сей день стоят лица тех, кто открывал дорогу в жизнь.
Но вот, что странно, взявшись за перо, я вдруг понял, что не испытываю желания писать о том, что было пережито. Почему? Не знаю. Возможно, слишком много было плохого. Возможно, устал. Возможно, в сознании не осталось места прошлому, поскольку будущее захватило всё.
Год 1537. Половину Европы охватила эпидемия чумы. Были моменты, когда казалось, в скором времени болезнь поглотит другие континенты тоже, причиной чему могло стать отсутствия методов борьбы. Изнуряющие организм кровопускания, чем руководствовались лекари того времени, не давало и не могло дать должного эффекта.
Как человек, обладающий познаниями в медицине, я обязан был помочь людям избавиться от ненавистной всем проказы, благо было от чего оттолкнуться. Умом и, благодаря экспериментам, я дошёл до того, что мог во всеуслышание заявить о нахождении желанного для всех снадобья, чему имелись многочисленные на то подтверждения. В Сей-Реми, двадцать шесть выздоровевших. В Каркасонии – сто восемнадцать. В Бордо, и того больше.
Молва о том, что мало кому известному лекарю удалось изобрести лекарство, от чумы опережала не только имя моё, но и время тоже.
Весточка в избавление от проклятия Божьего, заставляла передавать из уст в уста то, что помогло самым отчаянным, тем, кто вняв советам моим, сумел избавить тело от столь мучительных для них страданий.
Не знаю, прав ли я был в выбранном мною пути, желание помочь людям придавало силы не только в борьбе с заразой, но и с инквизицией тоже.
Объявив еретиком, церковь призывала отказаться от результатов исследований. Но разве человек в состоянии переступить через себя, когда разум твердит – «На верном пути, сходить не имеешь права».
Распахнув перед Господом душу, который и без того знает всё, что творится в мыслях моих, хочу сказать, – «Больше всего хотелось жить уверенной в завтрашнем дне жизнью, работать, растить детей, постигать удивительное».
Но видать, не судьба. Люди не в праве, противиться воле того, кто создал их. Высшие силы решают за нас – как жить, как быть, когда принять смерть. Нам же остаётся подчиняться, соглашаясь с тем, что судьбу изменить нельзя, как и то, что люди называют миром.
Глава 3.
Пир во
время