Пурпурное Пламя. Мари Вайлет
справимся с этим, мама, – ответила Сейфи. – Мы вернемся домой, а твой внук никогда не будет зваться бастардом.
– Хранители защитят вас в дороге, – женщина тяжело вздохнула. – Но не знаю, кто защитит вас от ненависти графских детей. Храните тайну всеми силами, от нее зависят ваши жизни. Новоиспеченная королева не потерпит подрыва своего положения и сделает все, чтобы уничтожить даже ваш прах.
Карета была подана, когда за окном поселилась тьма. Та ночь была черной – даже луны отказались освещать дорогу путницам.
Место, в которое они прибыли, скрывалось у западно-северной границы Родарана – заброшенная деревня без имени и истории, давно покинутая обитателями из-за суровой погоды и нападок диких зверей со стороны гор.
Как бы Арабела ни уговаривала Сейфи покинуть королевство, герцогиня отказалась напрочь. Стараясь казаться сильной, Сейфи перестала плакать и сосредоточилась на здоровье ребенка, которого носила под сердцем.
Арабела знала, на что рассчитывала ее упрямая подруга: на то, что сумеет родить здорового наследника и сможет использовать ребенка против власти Памеров. Мысли эти были опасными и безрассудными, но у Сейфи не осталось ничего, кроме слепой веры в чудо. Предательство Раклена, смерть отца и изгнание матери – Сейфи Люрбейт держалась, как разбитая ваза, склеенная пчелиным воском.
– Помнишь, как однажды мы стащили из кабинета папы его драгоценный компас? – однажды спросила Сейфи. Они с чаровницей сидели в маленькой комнатушке, а на столе подрагивала одна-единственная свеча.
– Ты сказала, что знаешь, где запад, и доведешь нас до моего дома.
Сейфи весело усмехнулась:
– Я понятия не имела, куда идти, но мне нравилось думать, будто мы вместе путешествуем. Герцогиня Сейфи Люрбейт и ее верная чаровница – Пурпурное Пламя, – она задумалась. – Раньше я мечтала о жизни, полной приключений.
– Разве что-то поменялось? – Арабела вскинула брови.
– Ты стала угрюмее, Арабель, хотя в матери готовлюсь я.
Чаровница хмыкнула. Того количества усилий, которые она прилагала для защиты Сейфи и ребенка, могло бы хватить на прочтение чужих мыслей. Изо дня в день она засыпала поздней ночью и просыпалась раньше солнца; она жила тем, чтобы облегчить жить Сейфи, – герцогини, потерявшей все, что когда-то имела.
– Мне так жаль, что ты не успела собрать свои книги, – вздохнула Сейфи. – ты бы не тосковала столь сильно.
– Я не тоскую, – отозвалась чаровница. – Мы просто обе устали. Все эти события, и побег, и… Мы просто устали.
– Я знаю, что ты делаешь, Арабель. Я ведь тоже чувствую, как легко отступает моя грусть, когда ты рядом. Но последнее, чего я хочу, – чтобы ты жертвовала собой. Ты и твоя сила будут нужны нам, когда станет по-настоящему сложно. А со скорбью я справлюсь, если она когда-нибудь оставит меня.
Арабела едва различимо улыбнулась.
– Я расскажу тебе историю о Скорби и Избавлении, – она подсела ближе к Сейфи. – Она о девушке, что была влюблена, и о ее возлюбленном,