Темноволье. Дем Михайлов
сильно погрузился в коварно-сладкий мир Вальдиры – это как раз простительно. А виноватым я себя чувствовал за то, что ради мира цифрового имитировал бурную деятельность в мире реальном, на самом деле не делая здесь почти ничего. Зато там, в Вальдире, я прямо жил…
– Драники с фирменным сметанным соусом, – согласилась с моим выводом домоправительница. – Рада, что ты еще помнишь запах настоящей еды…
– В смысле?
– В свободное время я решила пристально изучить эту вашу Вальдиру, которая, как трясина, засасывает в себя юные неокрепшие умы.
– Да эта игра только для совершеннолетних!
– Не всегда количество прожитых лет эквивалентно зрелости, мудрости и правильно расставленным приоритетам…
– Это да, – сдался я и развел руками. – Виноват.
– Ты забросил все свои обязанности… и даже все свои хобби.
– Верно.
– Перестал общаться с друзьями.
– Это не совсем так.
– С настоящими друзьями… они уже перестают звонить.
– Верно, – вздохнул я еще раз.
– Вальдира захватила твой разум. Это почти зависимость…
– Ну…
– Будешь спорить?
– Нет. Не буду.
– И правильно, – лицо мамы Лены неожиданно потеплело. – Садись кушать. И чтобы съел двойную порцию!
– Спасибо! – я обрадовано шагнул к стулу, взялся за спинку и… замер в недоумении. – И это все?
– Что «все»?
– Ну… я думал меня сейчас разнесут на атомы, а получившуюся смесь зальют раскаленной лавой… или того хуже…
– Я хотела принять меры. Но передумала.
– И почему?
– Я верю, что ты поглощен новизной яркого мира. Как я уже сказала – я многое прочла о Вальдире. И да – там есть отчего потерять голову на время. Если я сейчас начну пытаться противодействовать этому… мои усилия могут привести к обратному эффекту. Поэтому я выказываю тебе свое неудовольствие, зная, что ты примешь хотя бы некоторые меры для исправления ситуации. Но в целом я пока подожду. Лето есть лето. Дети есть дети – в любом возрасте.
– Спаси-и-ибо, – осторожно протянул я, приподнимая стул и вытягивая его из-под стола. – А это все причины? Я ведь парень хитрый… и приметливый…
Губы мамы Лены сжались плотнее. Накладывая мне щедрой рукой драники, поливая их безумно вкусно пахнущим соусом, она молчала. Но поставив передо мной кружку с чаем, не выдержала:
– Сестра твоя совсем от рук отбилась.
– Бунтует негодяйка? – понимающе кивнул я, стараясь не выпустить на лицо улыбку радости.
Вот оно что! Маме Лене все еще не до меня – Кира продолжает доставлять ей переживания и беды. И для меня это хорошо… Все же прошли те времена, когда мама Лена без труда успевала приглядывать не только за нами, детьми, но и за нашими родителями, что оказались не слишком приспособлены к бытовой жизни. Мама так вообще…
– Бунтует.
Это тяжелый вздох непосвященным