Параллельный мир. Вадим Федоров
год. Как у нас «Иронию судьбы».
Я посидел ещё немного около спящей девушки. Выключил телевизор. Убрал посуду с остатками ужина. И потихоньку ушёл к себе в спальню. Где и уснул как убитый.
7
Проснулся я рано. Осторожно встал. На цыпочках прошёл в туалет. Потом в ванную. Почистил зубы.
Выглянул в большую комнату. Злата спала на животе, раскидав, как обычно, по подушке свои рыжие волосы. На подоконнике стоял футляр для линз. Плед лежал рядом с диваном на полу. Я подошёл, наклонился, чтобы поднять плед.
На спине у Златы, в районе почек, была наколка. Цифры. 1 и 3. Единица на левой половине спины, тройка на правой. И тройка пунктиром очерчена по кругу. Чёрные цифры на белой коже.
И синяки. Два на правом бедре, как будто кто-то хватал её за ногу. И несколько синих пятен на левой руке.
Я аккуратно поднял плед с пола, накрыл Злату. Она застонала, перевернулась на спину. Открыла глаза.
– Доброе утро, – сказал я ей.
– Доброе утро, – ответила она, потирая глаза, – ты меня голой рассматривал, извращенец?
– Это случайно, – смутился я, – у тебя плед упал с дивана. Я не извращенец. Так получилось.
Злата улыбнулась.
– Ты так смешно оправдываешься, – сказала она.
Я окончательно смутился. Принялся приготавливать завтрак. А Злата скрылась в ванной. Откуда вышла минут через 15 умытая и накрашенная.
Сели завтракать. Яичница с беконом, бутерброды с сыром, чай.
– Злата, а что значат цифры на твоей спине? – не выдержал и спросил я.
Злата смутилась. Допила чай.
– Всё-таки ты извращенец, – сверкнула на меня своими зелёными глазами она, – всю рассмотрел. Я болельщица Спарты. Знаешь такой хоккейный клуб?
– Знаю, – подтвердил я, – и даже несколько их матчей видел.
– Ну вот это номер моего любимого игрока, – сказала Злата. – Я на память о нём и сделала тату два года назад. У меня ещё одна татуировка есть.
– Понятно, – протянул я, – а вторая где и что на ней написано?
– Вторая там, – Злата коснулась рукой трусиков, – молодая была, глупая. Паутинки с девчонками накололи на лобках. Дурочки. Я тебе потом покажу. Когда болеть перестану.
И она виновато хихикнула.
– А синяки откуда? – спросил я, решив перевести тему.
– Мама, – коротко ответила Злата, – напилась на похоронах. На людей бросалась. На меня с кулаками накинулась.
И тяжело вздохнула.
– Извини, – сказал я, – если тебя кто-то будет обижать, скажи мне. Я разберусь.
– Хорошо, – сказала Злата.
– Вот и отлично, – бодро вскочил я со стула, – ты доедай и ложись. А я поеду немного денег заработаю. Чтобы было что покушать.
Злата благодарно улыбнулась мне.
Я спустился в гараж и поехал по делам. Настроение было хорошее. В доме у меня ночевала женщина. Маленькая, испуганная женщина. Которая нуждается в защите и заботе. И которую я люблю. По крайней мере, это чувство всё больше и больше охватывало меня. Накрывало так, что останавливалось