Цикл. Джереми Роберт Джонсон
тупая. У меня вообще почти нет мозгов. Иначе почему мы сейчас стоим в кромешной тьме и обсуждаем волшебных дельфинов?
– А мне здесь нравится.
И это было правдой. Внезапно Люси поняла, что давно не чувствовала себя так хорошо. Брюэр был очень похож на мальчика, который дал ей леденец: в тяжелое время он дарил ей моменты радости. С Бакетом бывало что-то подобное, но зачастую это был вопрос выживания. Они спасали друг друга. А сейчас все ощущалось… по-другому.
– Мне здесь тоже нравится. Ты чертовски крутая, Люси.
Она надеялась, что темнота скроет ее улыбку. Она не хотела показаться падкой на комплименты.
Что бы сказала классная девчонка?
– Да, я чертовски крутая.
Слишком в лоб? Или нормально получилось?
– Хорошо, что ты это знаешь. Иногда вижу тебя в школьном коридоре, и мне кажется, что ты пытаешься спрятаться. И это ужасно, потому что ты одна из самых… Черт, как это слово…
Если он скажет «экзотичная», я закричу так, что рухнут стены пещеры.
Брюэр продолжил:
– Думаю, ты просто очень… интересная. Кажется, тебе сейчас нелегко. И я вижу, как ты болтаешь с Бакетом. Вы, ребята, очень близки, и я даже немного ревную. Вы, похоже, настоящие друзья.
Люси не ответила. Он разыгрывал ее? Ей вообще было до этого дело? Что вообще происходит?
Какое-то время они стояли молча, и Брюэр попытался разрядить обстановку.
– Болтаю тут без умолку, вслух думаю. Охеренно, чувак. Ловить трип в пещере – будто в камеру сенсорной депривации залезать. Я же сказал, я такой тупо…
Но фразу он закончить не успел. Люси коснулась ладонями его лица, наклонилась к нему и поцеловала так крепко, как только могла. Затем он нежно коснулся ее лица и поцеловал ее в ответ. Через несколько минут губы их обмякли, и они оторвались друг от друга, глубоко дыша.
– Вау.
– Ага.
– Это сейчас реально было?
– Что реально? Ты о чем?
– Э-э… ну… ничего. Слушай, я сейчас под кайфом и…
– Я шучу. Мы только что поцеловались.
– Фух, слава богу. Здорово. Я рад, что все было по-настоящему.
– Я тоже. Но странно это сейчас обсуждать.
– Давай еще раз поцелуемся? О странностях тогда говорить не придется.
– Можно.
Так они и сделали, и Люси стало хорошо, и она хотела, чтобы это чувство не заканчивалось, а унесло ее подальше от огня и хаоса вечеринки. Второй поцелуй длился до тех пор, пока не онемели лица, а затем Брюэр отстранился и сказал:
– Хочу показать тебе самую классную часть пещеры.
Рука Брюэра обхватила ее ладонь, и волна неведомого ранее чувства прокатилась по всему телу, и Люси снова улыбнулась, поняв, что готова пойти с ним куда угодно.
Пару раз Люси чуть не навернулась со скал, а потом вспомнила про налобный фонарь. Зрения, как у Брюэра, у нее не было, и пещеры она совсем не знала, так что угнаться без света за спутником просто не могла. Забыв о режиме призрака, она щелкнула кнопкой и зажмурилась от света на лбу.
Они держались темноты вместо того, чтобы пройти через самое сердце