Русская елка. История, мифология, литература. Елена Душечкина
были столь напуганы этой «загадочною болезнию», что решили «несмотря на ночь, пригласить доктора», пока не поняли, в чем дело: «очевидно, воображение мальчика было поражено елкою, игрушками и тем удовольствием, которое он испытал…» [126: 251]. «Было ужасно весело, – пишет в своих мемуарах князь Ф. Ф. Юсупов, – но кончался праздник почти всегда потасовкой. Я был тут как тут и с наслажденьем колотил ненавистных, к тому ж и мозгляков» [524: 61].
В празднике елки принимали участие все члены семьи, и большие, и маленькие. Подрастая, старшие дети начинали помогать в устройстве елки и точно так же скрывали от младших свое участие в подготовке рождественского дерева и подарков. Этот переход ребенка в новый статус, бывший своего рода инициацией, совершался в определенном возрасте (примерно с двенадцати лет): «Надобно было пронести елку в зал, но так, чтобы никто из детей не видал, и мне удалось сделать это, пока они еще спали», – пишет тринадцатилетняя девочка в письме, адресованном подруге [158: 13]. А. И. Куприн в рассказе «Тапер» отмечает:
Тина только в этом году была допущена к устройству елки. Не далее как на прошлое Рождество ее в это время запирали с младшей сестрой… в детскую, уверяя, что в зале нет никакой елки, а что «просто только пришли полотеры» [218: III, 74].
Организуя праздник, взрослые волновались не намного меньше, чем дети. Готовились загодя, покупая подарки, елку и елочные украшения. Порою безумно уставали. Младшая дочь В. В. Розанова Надежда вспоминает о подготовке праздника елки в их семье: «Мама весь день ездила в город покупать подарки и приезжала измученная и ложилась на диван…» [372: 25]. Несмотря на хлопоты и усталость, устройство елки доставляло родителям не меньше удовольствия, чем детям сама елка. А. Г. Достоевская пишет о том, как серьезно относился к подготовке праздника для детей ее муж:
Федор Михайлович, чрезвычайно нежный отец, постоянно думал, чем бы потешить своих деток. Особенно он заботился об устройстве елки: непременно требовал, чтобы я покупала большую и ветвистую, сам украшал ее (украшения переходили из года в год), влезал на табуреты, вставляя верхние свечки и утверждая «звезду» [126: 252].
Когда дети входили наконец в помещение, где стояла елка, восхищались ею, рассматривали на ней игрушки и разбирали свои подарки, взрослые со стороны смотрели на них, с явным удовлетворением и умилением наблюдая за произведенным на детей впечатлением и вспоминая елки своего детства:
При виде сияющих детских личиков, облитых светом множества свечей, мы вспоминаем и свое минувшее детство, и свои светлые впечатления, когда неожиданно отворившиеся двери открывали перед нами ярко освещенное дерево, увешанное подарками. Счастливые впечатления детства. Вот прошло много лет, и они не забываются, а на детском празднике, на елке, воспроизводятся с особой рельефностью [305: 871].
Как приятно и весело смотреть на разрумянившиеся личики и блестящие глазенки малюток! [336: 108]
Теперь переживаешь праздничную радостную настроенность вдвойне: и за себя, и за детей: вместе