Zадача будет выполнена! Крымский котел. Николай Марчук
как вы, можно воевать!
– Личный состав построен! – хмуро доложил подошедший Рыжиков.
– Бойцы! Сейчас мы с вами пойдем в бой. Наша задача – уничтожить три объекта: концлагерь, расположение добровольческого батальона, где кучкуются нацики и фашисты, и аэродром, на котором стоят турецкие беспилотники и итальянские вертолеты. Ясно? В нашем отряде все не просто добровольцы, те, кто самостоятельно принял решение идти за линию фронта, здесь только те, у кого есть личный счет к врагу, те, у кого погибли родные и близкие. Мы здесь для того, чтобы мстить, чтобы враг понял, что на нашей земле ему никогда не будет спокойной жизни. Мы будем не просто воевать, мы идем убивать и мстить. Никакой пощады!
Закончив пламенную речь, обвел взглядом строй бойцов, стоявших передо мной. Молодые парни, многим нет еще тридцати. Лица сосредоточенные, хмурые и напряженные. Почти всем страшно.
Страх – это естественная реакция организма на опасность для своей жизни. Но можно ли избавиться от страха на войне? Можно ли преодолеть это крайне мерзкое чувство, когда парализуется воля, сознание, сковываются руки, ноги становятся ватными и сами собой подламываются? Можно, но для этого надо пережить свой первый бой, убить своего первого врага, и тогда ты уверуешь, что избранный, пули тебя не берут. Но это ровно до первого ранения, и вот тогда, когда впервые прольется твоя собственная кровь, тогда и придет настоящий страх. Именно он и ломает бывалых воинов.
– Красиво сказал, одухотворенно, – похвалил Сникерс, вырвав меня из пелены размышлений. – Будешь? – он протянул мне вскрытый пакет с паштетом.
– Нет, не хочу, – отмахнулся я. – Пошли, проверим позиции.
Наши позиции были надежно замаскированы и состояли из трех уровней. Первый – несколько наиболее опытных бойцов, которые должны были захватить тех, кто приедет на «Хаммере», то есть командование концлагеря, второй уровень – шесть ПКМ, четыре РПК и восемь автоматчиков, ну а если каким-то чудом врагу удастся вырваться из второго круга засады, тогда их ждет внешний контур – РПГ и РПО. Их просто сожгут.
– Из гнезда выпорхнули два тетерева, один дятел и бобер, – доложилась рация голосом Метлы, оставшимся в дозоре возле концлагеря. – Сколько тетерева несут птенцов – не видно, дятел несет троих, на бобре сверху никого нет.
Хоть наши переговоры и были защищены цифровым кодированием, но все равно привычка – девка въедливая, она заставляет разговаривать в эфире иносказательно. Из ворот концлагеря выехали «Хаммер», в котором сидят трое, два тентовых «Урала» и «бардак», у которого на броне никого не было.
Сколько же может быть всего бойцов противника? Минимум отделение – десять-одиннадцать человек, максимум взвод – двадцать пять – тридцать бойцов. БРДМ – это, конечно, хоть какая-никакая, но бронемашина, и спарка из КПВТ и ПКТ – серьезный аргумент, но если что, сожжем к чертям собачьим!
Я связался с отделением лейтенанта Тонкина, они прикрывали ложбину, по которой могла поехать вражеская колонна, и предупредил о готовности